– Ты хочешь знать, что я думаю насчет наших шансов наловить сегодня рыбы? Или ты хочешь знать, что я думаю насчет твоей теории шантажа и ее взаимосвязи со смертью Дойла Клойда?
– И то и другое. Вы знали о том, чем занимается Дойл – об этой его маленькой слабости?
Том забросил спиннинг.
– Многие годы по городу ходили слухи, но я так и не мог никого уговорить подать заявление. – Он невесело усмехнулся. – Такова природа шантажа. Встроенная система безопасности, так сказать.
– Я уже заметил.
– Я пытался опросить людей, но все упорно молчат.
– Никто не хочет, чтобы о его секретах узнали.
– Мне плевать на секреты. Я просто хочу выяснить, что стоит за историей с шантажом. И больше всего мне хочется знать, был ли Дойл на самом деле убит.
Том снова забросил спиннинг.
– Может, его убили, а может, и нет. И то и другое возможно, – сказал Том. – Все знали, что он любит бродить по ночам. Я сам его пару раз едва не сбил машиной. А насчет шантажа… Я не знаю. Ты думаешь, Дойл был на это способен?
– Нет. Я думаю, что Дойл был курьером.
Том прищурился:
– Так. Интересно. Я не торопился объявлять смерть Дойла убийством из-за состояния его банковского счета. Я знал о том, что его считают шантажистом, но на счет его не приходило иных сумм, кроме пенсионных выплат.
Ник отпустил удочку и посмотрел на Тома:
– Маловероятно, что у Дойла хватало мозгов на то, чтобы самому додуматься до такого. Он выглядел и вел себя как умственно отсталый, к тому же много пил.
– Верно. – Том медленно вытянул наживку. – Значит, во главе этой махинации с шантажом стоит кто-то другой, из местных.
– Кто-то, кто, вероятно, и присваивал львиную долю денег.
– Вот это уже похоже на правду. Смею предположить, что Дойл получал свою скромную долю исключительно наличными.
Ник кивнул:
– Отдавать наличные придурку – один из лучших способов, отмывки денег. За двадцать четыре часа все доллары до единого уже уходят, ненадолго оседая в кармане каждого, из городских нищих и всплывая только, на заправке и в кафе.
– Точно. Похоже, ты крепко, взялся за дело. Ого! Клюнула! – Том смотал леску. – Маленькая, но резвая. Похоже, я… Нет, сорвалась.
– Вам всегда первому везет.
– А ты всегда выуживаешь рыбку покрупнее, так что хватит подкалывать.
Ник засмеялся. Ему нравился Том. Ему нравилось чувство юмора бывшего шерифа, его хватка и интуиция. Том искоса взглянул на коллегу.
– Как тебе нравится работа?
– Нормально. Вначале нам всем приходилось трудно, но в городе медленно, но верно привыкают ко мне. Моя самая большая проблема – это тетя и ее клуб.
На сей раз засмеялся Том:
– Я видел твою тетю на прошлой неделе в «Укладке и завивке». Что она, что Роза Тиббон – те еще дамы.
– Это точно. А теперь, когда еще и Рокси Тремейн вернулась в город, у них окончательно сорвало, крышу.
– Рокси? Дочь Лилы?
– Она самая. Она теперь дома и в разводе.
Том разложил складной стул и сел, вытянув перед собой длинные ноги.
– Мне всегда нравилась Лила.
Ник в изумлении уставился на него:
– Она вам нравилась?
Том кивнул:
– Я ею всегда восхищался. Она одна вырастила двоих детей. Только она знает, чего ей стоило сытно кормить их и хорошо одевать, но я ни разу не видел, чтобы она кого-нибудь попросила о помощи.
– Она любит Рокси и Марка, в этом сомневаться не приходится.
– Она любит их, но у нее и гордости хватает. Мне нравится это в женщинах. – Том хохотнул. – Не смотри на меня так. Ты знаешь, что мне нравятся отважные женщины.
– Отважные – да, но не стервы же.
– Поверь мне, Лила Тремейн, может, и колючая, но это от гордости. Внутри она искренняя и щедрая женщина.
Ник задумался.
– Рокси никогда не говорила об отце.
– Она его не знала. Он умер, когда она еще была совсем крошечной. Хотя Лила говорит о нем только хорошее.
– Я не знал, что вы так близки с Лилой.
– Я? Едва ли. Она всегда была со мной вежливой, но не больше. Я узнал об этом у Терезы из «Укладки и завивки».
– Эта парикмахерская – рассадник сплетен.
– Сынок, ты не понял главного насчет того, каково это – быть единственным полицейским в городе. Все жители – твои помощники. Хорошо повсюду иметь глаза и уши. – Том слегка подергал удочку, потом начал медленно сматывать леску. – В противном случае ты можешь упустить что-то по-настоящему важное.
Том нахмурился.
– Это твой телефон звонит?
– Да, черт возьми.
Ник подошел к своему ящику со снастями и достал телефон.
– Слушаю? – Голос в трубке звучал взволнованно. Ник выслушал и сказал: – Понятно. – Он закрыл телефон, сунул его в карман и принялся сматывать удочку.
– Тревожный сигнал?
– Да. Я сделал переадресовку вызовов. Всякий раз, когда кто-то звонит по 911, звонок переводят на тот телефон, который я указываю. – Отложив удочку, он принялся собирать вещи.
– Нужно ехать, да? – Том не выглядел удивленным. – Мопс миссис Клинтон?
– Нет. Миссис Фримонт кажется, что у нее на чердаке кто-то ходит.
Том ухмыльнулся:
– Лучше ты, чем я. – Он полез в сумку-холодильник и достал подернутую инеем банку с пивом. – Жаль, ты не можешь остаться. Похоже, теперь мне придется выпить это все самому.
– Нет в вас жалости.
– А я еще собирался предложить тебе руку помощи – присмотреть за Лилой Тремейн. И за ее дочерью тоже, если хочешь.
– Не думаю, что Лила или Рокси позволят вам за ними присматривать.
– О, я не буду им об этом сообщать. – Том с наслаждением хлебнул пива, блаженно прищурившись. – Я, знаешь ли, не дурак.
Ник засмеялся и закинул удочку на плечо.
– Конечно. Присмотрите за Лилой и Рокси, если найдете время. Беды не будет.
– Времени у меня сколько угодно, – сказал Том. – Завтра заеду и потолкуем. А пока поезжай и делай свое, – он помахал банкой с пивом, – дело.
Глава 14
Следующее утро настало для Рокси слишком рано. После разгульной ночи у них с Танди мутилось в глазах и яркий свет резал глаза. От резких звуков болела голова. Голос матери казался пронзительнее и резче, чем обычно, и Рокси отчаянно хотелось улизнуть из дома под любым предлогом.
Она поехала в город и остановила машину перед офисом шерифа, заметив, что его машины на стоянке нет. Чтобы скрыть разочарование, она бодро сказала себе:
– Вот и славно. Я в любом случае не в настроении с ним разговаривать.
И честно говоря, она была не в том настроении, чтобы общаться с кем бы то ни было. С Танди было весело и забавно, но ночное караоке в «Биггер-Джиггер» Рокси вспоминала с содроганием. Она и сама не знала, как до такого дошла, но где-то между третьей и пятой «Маргаритами» Танди сумела уговорить ее выйти на сцену, где она на потеху публике и с позором для себя исполнила «Сделай это для меня еще разок».
Вздохнув, Рокси медленно выбралась из машины и вошла в здание. Благодаря деятельному участию Сьюзен ей удалось получить отчет и уехать, так и не столкнувшись с Ником.
К несчастью, отчет ее разочаровал. Согласно отчету, Дойл умер в результате травм, полученных при столкновении с автомобилем. И все же Клара и ее команда раз пять перечитали документ. Благодаря ему Рокси удалось в течение нескольких дней подряд выманивать стариков покататься по городу под предлогом изучения обстоятельств дела.
Неделя прошла в хлопотах. Рокси ежедневно навешала стариков и помогала по дому. Ей почти удалось заставить себя не думать о Нике – почти. Стоило ей присесть, или устать, или захандрить, как мысли с упорством тугой пружины возвращались туда, где им было уютно, – к воспоминаниям о жарких поцелуях…
Рокси стиснула зубы и импульсивно свернула на парковку перед «Микки и Моди». «Персиковый кобблер, вот что мне сейчас нужно».
Если она не может забыть Ника, загружая себя делами, то добрая порция сладкого поднимет ей настроение. Персиковый кобблер был божественно прекрасен: он таял во рту, благоухал корицей и гвоздикой. Наслаждаясь этим чудом, невозможно было думать ни о чем другом.