Это была миниатюрная версия дома Фостеров – остроконечная деревянная крыша и огромные окна, которые тянулись во всю стену, а на втором этаже виднелся балкон. Я решила, что Джесси войдет через главную дверь, но он понес меня к лестнице, ведущей сразу на второй этаж. Он медленно, не резко, поставил меня на нижнюю ступеньку, скользя руками по моим ногам до талии, и затем сказал:
– После тебя.
Я слышала, как стучали его зубы. И теперь, когда мы не целовались, тоже почувствовала холод, от которого даже немели ноги. Я поспешила вверх по лестнице, Джесси последовал за мной, а затем пересек балкон и открыл незапертую дверь второго этажа.
Он не включил ни одной лампы, и мне пришлось пару раз моргнуть, пока глаза не привыкли к темноте. Мы оказались в большой комнате, возможно, на чердаке. Кухня и гостиная располагались внизу, а здесь стояла лишь огромная двуспальная кровать посредине да тумбочки по обеим сторонам от нее. В дальнем углу виднелась приоткрытая дверь в ванную. Прежде чем я осознала, к чему это ведет – ведь кровать, настоящая кровать разительно отличалась от дивана, – Джесси закрыл дверь за моей спиной и снова оказался передо мной. Он поцеловал меня – все-таки я никогда не смогу привыкнуть к этому необыкновенному ощущению, – но я чувствовала, как холодны его губы и как стучат зубы.
– Может, пора избавиться от этой мокрой одежды? – спросил он, отлепляя от своего тела футболку, которая промокла и потому просвечивала.
Говоря это, Джесси так забавно приподнял бровь – я не удержалась и засмеялась, при этом думая, что это не такая уж и плохая идея с практической точки зрения. А еще я прекрасно понимала: моя одежда тоже промокла, отяжелела, и с нее на бежевый ковер капала вода.
Джесси посмотрел на меня с высоты своего роста, а затем, не отводя взгляда, потянулся назад и стянул футболку через голову. Я прикрыла глаза на секунду, стараясь сдержаться и не прикоснуться к его обнаженной груди, а затем провести пальцами по кубикам пресса. Что-то промелькнуло на его лице – не вызов, но очень близкая к нему эмоция. Но я все так же стояла, с моих волос капала вода, я вся дрожала под свитером, а в голове кружились мысли о дальнейшем.
Я оказалась в комнате, большую часть которой занимала кровать, с парнем-второкурсником, которого любила практически всю свою жизнь. Но у него наверняка много опыта и вряд ли ему понадобится неделя, чтобы просто взять кого-то за руку. Он уже целовал меня. И нес на руках под дождем. Я знала: я могу развернуться и уйти – произошедшее уже превзошло все мои ожидания и надежды относительно сегодняшнего вечера, – вернуться домой, и меня еще на протяжении нескольких месяцев будет переполнять от счастья.
Или могу остаться.
Я стояла и молилась, чтобы мне не пришлось принимать решение прямо сейчас, чтобы можно было взять тайм-аут, хорошенько подумать и вернуться в этот момент через неделю. Неожиданно мне вспомнился сегодняшний разговор с соседом Джесси о параллельных вселенных. Может, где-то события этого вечера развернулись совсем по-другому: Джесси, сидя на диване, помахал мне на прощание, а я надела пальто и отправилась домой, как всегда думая о нем и даже не смея представить ситуацию, в которой оказалась сейчас. Интересно, какие слова сказала бы прямо сейчас та Чарли мне – застывшей в нерешительности из-за того, что вот-вот может исполниться то, о чем я могла только мечтать?
Я сделала вдох и сказала себе: я могу передумать в любой момент, я просто избавляюсь от мокрой одежды. Хотя я прекрасно знала, что собираюсь идти до конца. А затем сняла свитер с Джесси. Он встретился со мной взглядом, и я кивнула.
Джесси подошел к термостату и повернул его, после чего мы нырнули под одеяло, и он помог мне избавиться от джинсов, а затем скинул их на пол. Мы оба дрожали от холода. Я прижала свою замерзшую ногу к его икре, отчего он вскрикнул, а затем провел рукой по моей ключице, вынуждая визжать меня. Но вскоре, как только мы вновь начали целоваться, наши ноги и ступни переплелись, мои руки гладили его шею, грудь, ногу, то позабыли о холоде. Да и происходящее больше не казалось забавным.
И хотя я могла думать лишь о его губах, руках и местечке на его левом боку, которое стоило только задеть, как Джесси начинал хихикать, в голове мелькнула мысль: «Майк бы этого не одобрил».
Но уже через секунду я от нее отмахнулась. Меня совсем не волновало, что там подумает брат. Как и его не волновало мое мнение. Майк не хочет быть частью нашей семьи – он ясно дал это понять, за целый год так и не найдя времени, чтобы приехать домой. Но Джесси был лучшим другом Майка, и я понимала: Майк отнесется к этому не так, как другие наши братья и сестра.