Говорящие о деградации современной культуры, учтите - первой деградирует публика. Публика облепилась! Абсолютно «мышей не ловит». Ей лень вообще куда-то ползти, напрягать мозги, неохота Поддерживать чей-то талант любовью и рублем.
Можно же прекрасно провести время - сначала посмотреть по ТВ Петросяна, а потом включить компьютер и написать в живой журнал, как отвратителен и ужасен Петросян. Милое и какое при этом энергосберегающее занятие! Никуда ходить не придется и ни о чем думать не надо. Чтобы поддержать молодого талантливого писателя или актера своим вниманием, участием, а может быть, о чудо, и пониманием, надо тратить время, силы, знания, надо учиться разбирать, сопоставлять, анализировать. Просто ходить надо в культурные места, ноги передвигать! А ругать телевидение за то, что неправильную жрачку дает, - тут много ума не требуется. Вы, брезгливо цедящие сквозь зубы, что-де сериалы - отстой, реалити-шоу - кошмар, фабрика звезд - зоопарк, знаете ли, например, кто такие Марианна Семенова и Ксения Каталымова? Конечно, нет. А это лучшие молодые актрисы Петербурга, талантливые, смелые, умные, великолепно и много работающие. Вместо того чтобы в стотысячный раз поливать ТВ, лучше сходите и посмотрите Семенову в спектакле «Все о Еве» («Наш театр») или Каталымову в «Шутниках» («Русская антреприза имени Андрея Миронова»)…
Надо не кушать что дают, а потом ругаться - но жить иначе. Гордо и просто - жить иначе. Преодолевая слабость, инерцию и умственную лень. Вот и все!
ГЕРБАРИЙ ДЛЯ ДЕВОЧЕК
В ресторан вошли две юные девушки. Их нельзя было назвать стройными или тонкими - они были бестелесными. Напоминали игру светотени на степе. Девушки, не издавая ни малейшего звука, приняли положение сидя и что-то прошелестели официанту. Им принесли минеральной воды и фруктовый салат. Они молча, глядя в окно или перед собой, обмениваясь какими-то потусторонними, известными у рыб и прочих обитателей морей сигналами, стали кушать свой салат со скоростью полклубнички в пять минут.
(Смотреть на бестелесных девушек было приятно и удивительно. Но больше они не годились ни ил ЧТО. При виде этих существ, мысли о сексе, рождении и воспитании детей, о ведении хозяйства, о работе хотелось сразу прихлопнуть, как жирных назойливых мух. Ведь быть обычной земной женщиной - это тяжелый физический труд, требующий сил. А эти девушки уже были готовы к ангельскому скольжению в облаках и волшебному сну в чашечках цветов…
Возможно, такие существа в ограниченном количестве зачем-то являлись на Третью планету всегда. Но сегодня, подражая им, миллионы девочек морят себя голодом, чтобы достичь их шелковой, бесплотной грации. И таким образом, о борьбе и конкуренции полов можно смело забыть.
() конкуренции можно было вести речь еще двад-цать-тридцать лет назад. Тогда во всех почти что сферах деятельности встречались бодрые, обычно довольно плотные бабенции с дипломами, с толковыми башками, с энергией, с деньгами, чаще всего с мужьями и детьми на добавку. Они и сейчас встречаются - как правило, им за сорок. Гламур, с его идеей уничтожения земных женщин, пришел на русскую землю значительно позднее их полового созревания, и как бы они впоследствии не мудрили со своим телом, здоровые основы уже были заложены.
Ведь для развития организма необходимо питание, полноценное питание. Для головного мозга особенно! Оно нужно ребенку, чрезвычайно важно подростку. Издеваться над собой или прин№ мать какие-то кардинальные решения в этой области возможно только после двадцати пяти лет, когда организм полностью выстроен.
А девочки ничего не кушают! Мучить себя они начинают обычно лет в тринадцать. Мозг питания не получает и не развивается. И что вырастает? Вырастает милое, бесплотное, бесполое существо, которому ничего по большому счету не нужно и которое ни на что не пригодно. Но у нас тут не Эльфинстон, эльфы без надобности, приходится как-то поддерживать жизнь. И вот несчастные эль-финки вынуждены идти служить продавщицами в магазин, секретаршами в контору, официантками в кафе, выполнять трудную, нудную, требующую физических и моральных сил работу.
Боже мой! Я их часто вижу. Покачиваясь на высоких каблучках и от малосилья волоча ноги по асфальту и задевая его этими каблучками, так что получается отвратительный скребущий звук, бледненькие, истощенные, чисто вымытые, в невесомых своих курточках, они еле-еле, ничего не соображая, бредут на проклятую службу. В кафе они десять раз переспросят вас и принесут не то, что нужно. В офисе не ответят ни на один вопрос, слабо шевеля губами и пытаясь понять, о чем их спрашивают. В магазине они стоят, прислонившись к стенке, и с трудом от-4111 iaiOT от нее, пролепетав: «Вам помочь?» Чудные, Осстолковые, бестелесные цветочки…
Л нот, полюбуйтесь, рядом парень-однокашник. (! уже намечающейся плешинкой, с брюшком, пол-н и и жизни и огня. Он сейчас вынет плотный зад mi машины, напевая веселую песенку, треснет биф-||| Iскса с жареной картохой, выльет в нутро пару пина и все дела. Он себя и так любит, во всех ви-1.1 \, ему незачем морить себя голодом ради чьего-HI нпимания. Да он только свистнет - полки эль-фипок явятся на выбор, только ему они без надоб-ц| и in, скучные они какие-то и голова у них болит in и тояино. С виду ничего - а не попляшешь, не поиграешь, не выпьешь и не поговоришь.
'Гак что война полов, можно сказать, отчасти закончена. Кому хватило ума кормить свой мозг, тот и ней и выиграл. Кому не хватило - пожалуйте в гербарий для девочек, раз в месяц кушать в ресторане фруктовый салатик, когда родители деньжат in (дкинут, да шелестеть остатками сухих лепесточков и крылышек в компании себе подобных.
Убить этот гламур -и то мало.
ОСОБЕННОСТИРУССКОГОУМА
11а;тание моей статьи - это название цикла лекции великого Ивана Павлова. Пытливый академик Однажды на свой страх и риск огласил открытые им особенности национального разума. А риск был немаленький, поскольку на русском свете стояли ирсмена массовых репрессий (тридцатые годы двадцатого века). Иван Петрович, однако, уцелел, хотя делал время от времени заявления беспримерные. Что, дескать, он не только собачек, но даже лягушек бы пожалел для опытов, которые коммунисты ставят над людьми. К русскому уму он отнесся также критически.
По мнению Павлова, ему (русскому уму) свойственна особенность, которую можно описать в терминах автовождения - длинный тормозной путь. То есть если русский человек во что-то въехал, в какую-то идею, в какое-то убеждение, то ему очень трудно из этой идеи и убеждения вырулить. Ему не остановиться, хоть бы даже он и чуял подвижной русской душой, что остановиться надо бы. Поэтому история русских убеждений так часто обращается в историю русских заблуждений.
Скорее всего, бешеный старикан прав. Но нет ли у русского ума и еще каких-нибудь особенностей? Я решила набросать их краткий список.
1. «Маленькие, хитрости».
Так назывался в свое время раздел журнала «Наука и жизнь», в котором читатели делились разными мелкими изобретениями. Это была фантастика! Люди выказывали потрясающую гибкость и невероятную изощренность ума - но в решении проблем, которых в нормальном налаженном быту не бывает. То есть сила ума шла на то, чтобы безумную действительность, где любая бытовая мелочь - дикая проблема, так отрихтовать своими «маленькими хитростями», чтоб она сделалась хотя бы немного пригодной для жизни. Это направление «русского ума» энергично развивается и в наши дни, но, к сожалению, в основном по руслу жульничества. (Я знаю, к примеру, человека, придумавшего гениальный способ деформации показаний электросчетчика с помощью обычной шпильки для волос.)
Наши люди, которых история отымела по полной программе, ко всему настроены внешне скептически, даже к рассказам экскурсовода. На физиономиях большинства наших туристов, скажем, никогда не появится выражение доверчивого счастья, если им скажут - вот, посмотрите, справа Дворец дожей. «Дворец дожей? Ну-ну, - читается на их лицах. - Хм-хм, посмотрим, что за Дворец дожей такой». Может, внутри у них все от счастья и дрожит - но разум настроен на сугубо критическое отно-! шение к реальности. Если вы скажете нашему че-' ловеку- вот, это хороший фильм, он получил «Оскара», наш человек твердо скажет: «Мало ли за что у них там "Оскаров" дают. Посмотреть надо». Если вы станете утверждать, что такой-то человек очень умей, девять из десяти ответят вам: «Не знаю, не знаю. Я от него ничего умного не слышал». Скепсис надет на ум нашего человека, как очки, - потому что без скепсиса наш человек, как близорукий без очков, чувствует себя неуверенно.