В июне меня ждали вступительные экзамены. Русский язык и литературу мне помогали выучить добрые люди из уважения к моему дяде, а вот за полтора часа занятий английского я отдавал 1500 рублей, то есть три минуты времени стоили 50 рублей. Полтинник был для меня достаточной суммой, чтобы никогда не опаздывать.
27 марта, как и каждый четверг, в шесть часов вечера я должен был быть в Митино, – Елена Викторовна занималась с учениками у себя дома. Я уже полгода ездил к ней раз в неделю и прекрасно знал, что путь от двери до двери занимает полчаса. Обычно я выходил в четверть шестого, чтобы не опоздать, но в тот день я собирался дольше обычного.
В четверть шестого мама выходила из дома, – она ехала забирать из школы Егора. Она предложила мне подвезти меня до остановки, откуда шли автобусы в Митино.
– Не могу. Мне нужно закончить домашку, – ответил я. – Я выйду через десять минут и успею доехать.
Пятнадцать минут спустя, закрыв дверь квартиры на нижний и верхний замок, я спустился на лифте и у входа в подъезд столкнулся с Егором.
– Привет, а где мама? – спросил его я.
– Поехала стричься.
– У тебя ключи от дома с собой?
– Нет.
– Ладно, вот мои ключи, – я протянул ему связку. – Если вдруг верхний замок не будет открываться навались на дверь и открой посильнее. Если не получится – зайди к дяде Саше Фадееву – он должен быть дома. Он поможет открыть верхний замок.
– Хорошо, – сказал Егор, и мы с ним попрощались.
«В крайнем случае, – решил я, – у него есть мобильный. Он сможет позвонить маме».
Я понимал, что уже начинаю опаздывать, и поспешил на автобусную остановку. В конце концов, наша с ним встреча была чистой случайностью: я уже должен был уехать на занятия, и мама об этом знала.
Пятнадцать минут спустя, когда я уже ехал в автобусе, в кармане зазвонил телефон. Ещё до того, как я достал его и увидел на дисплее слово «Мама», в сердце мне закралось дурное предчувствие. Больше всего я боялся, что она скажет, что Егор не смог открыть дверь, и я должен вернуться обратно.
Опоздание на занятие стоило бы очень дорого.
Скрепя сердце я поднял трубку.
– Какая же ты неблагодарная тварь, – сказала мне мать вместо приветствия. – Тебе что – сложно было подняться с ребёнком и открыть ему дверь?
– Нет, я просто опаздывал на…
– Ты что, не знаешь, что верхний замок тяжело открывается? Не знаешь, что Егор не может его открыть?
– Знаю, но я поэтому сказал ему попросить помочь дядю Сашу.
– Дяди Саши не было дома. Какая же ты гадина. Из-за тебя мне пришлось возвращаться, чтобы ребёнок не сидел под дверью, пока я не вернусь. Ты, вообще, представляешь, что сделал бы Игорь, если бы узнал, что ты оставил его одного у запертой двери?
– Но ты же знала, что я должен уйти, – неуверенно произнёс я. – Я ведь говорил тебе об этом, когда ты уезжала.
– Из-за тебя я теперь опаздываю на стрижку на полчаса. Ты понимаешь? Полчаса парикмахер будет сидеть и ждать меня. Ты понимаешь, как это некрасиво?
Но ведь если бы я опоздал на английский, меня сидела бы и ждала Елена Викторовна. И ведь меня в принципе не должно было быть дома к тому моменту, когда мама привезла Егора.
Но вместо этого я сказал:
– Мне очень жаль.
– Ах, тебе жаль! Какая же ты сволочь! Тебе совершенно насрать на всех, кроме себя. Тебе вообще нет дела до того, как будет выглядеть твоя мать, как ей придётся краснеть и униженно извиняться за опоздания, будто школьнице!
– Я не хотел, правда. Я не подумал…
– Потому что ты думаешь только о себе, о своей жопе и о своих занятиях. Мне очень стыдно, что я воспитала такую гадину. Очень жаль, что я не сделала аборт, когда была такая возможность.
Она повесила трубку.
Я испытал облегчение от того, что этот разговор наконец закончился и что мне не придётся возвращаться обратно.
Я знал, что она неправа, но тяжело противостоять человеку, от которого всецело зависишь.
Я понимал, что после последних её слов должен чувствовать обиду, негодование, жалость, но вместо этого ощущал лишь полное безразличие, приправленное ещё не в полной мере осознанным облегчением.
«Но как же так? – недоумевал я. – Почему же я ничего не чувствую? Почему у меня нет обиды, почему мнение родной матери не задевает меня?»
Доехав до нужной остановки, я пошёл к дому Елены Викторовны, успев точно вовремя, отключил телефон и с радостью провёл полтора часа, занимаясь английским. Пожалуй, никогда ещё её занятия не доставляли мне такого удовлетворения.