Увлечённый чтением, я не слышал, как пришла мама. Мне не пришлось выяснить, что ей от меня понадобилось, поскольку, входя в мою комнату, она обнаружила дверь выломанной.
– Что случилось с дверью? – поинтересовалась она.
– Сломалась, – честно ответил я.
Она подошла к компьютерному столу и заметила вбитый в него саморез.
– Это Игорь сделал?
– Очевидно, что так, – произнёс я.
Как раз в этот момент открылась входная дверь. Видимо, Игорь выходил в магазин за сигаретами. До тех пор, пока он не перестал со мной разговаривать, он обычно делегировал покупки подобного рода мне.
Мама вышла из моей комнаты и спросила:
– Ты зачем выломал дверь ребёнку?
Он не ответил. Я слышал, как он снимает ботинки и надевает тапочки.
– Я с тобой разговариваю! – прикрикнула на него она.
Тапочки устремились в сторону кабинета.
– Ты почему мне не отвечаешь? – кричала мама. – Я спрашиваю, зачем ты выбил ребёнку дверь? Зачем вбил гвоздь в письменный стол? Ты что, решил, что…
Я услышал, как Игорь захлопнул входную дверь кабинета. Мама зашагала в сторону кухни. Звук открывающегося ящика, металлический лязг, закрывающийся ящик. Шаги из кухни в сторону кабинета. Звук открываемой двери.
– Ты что, решил показать свою силу? – заорала она. – Решил над ребёнком поиздеваться, мразь? Равного, блядь, нашёл!
Я услышал глухой удар. Видимо, мама огрела Игоря чем-то тяжёлым. Она продолжала выкрикивать оскорбления и сыпать удары на Игоря. Я услышал, как он встаёт с кресла.
«Сейчас он её убьёт, – решил я. – Необходимо срочно что-нибудь сделать. Что-нибудь предпринять. Ведь это из-за меня она на него набросилась! Но что? Надо пойти туда и попросить их помириться? Но, если я войду к Игорю в кабинет, он отпиздит меня. А если мама ему помешает, ей тоже достанется. А что же тогда мне делать?»
Это был один из тех случаев, когда маме напрочь срывало башню. В этом состоянии она была способна на что угодно, например, на нанесение особо тяжких. Этого Игорь, разумеется, ей не позволил бы и, скорее всего, сам изувечил бы её, и к тому же с превеликим удовольствием.
«А что, если он сейчас убьёт её? – думал я. – Тогда он, скорее всего, решит скрыть следы преступления и избавится от меня как от свидетеля. Нет, это необходимо немедленно прекратить!»
Я встал и уже подошёл к выходу из комнаты. До меня доносился звук ударов и яростные крики мамы, которая в бешенстве готова была уничтожить Игоря.
У самой двери я остановился.
Необходимо сейчас же выйти и прекратить это!
Но я не двигался.
Мне ужасно стыдно в этом признаться, но мне было страшно. Я знал, что именно я виноват в происходящем и именно мне необходимо разрешить этот конфликт. Возможно, если бы я тогда вышел и встал бы между ними, наша вражда с Игорем… закончилась бы? – разумеется, этого бы не произошло. Я получил бы пиздюлей от него, а потом огребла бы ещё и она. Я вернулся к письменному столу и открыл книгу, пытаясь абстрагироваться от происходящего. Или, если угодно, спрятал голову в песок, как самый последний трус. Мне невыносимо стыдно это осознавать, но тогда именно им я и был – всего лишь трусом.
Я услышал, как Игорь тяжёлой походкой выходит из кабинета.
– Ах ты сволочь! – крикнула она ему в след.
Я услышал, как что-то тяжёлое и металлическое с треском опустилось на… это была клавиатура. Следующий удар, судя по звуку, пришёлся на монитор. Затем она принялась за аудиосистему, которой Игорь так дорожил. Я думал, после этого он вернётся и на этот раз уж точно её убьёт. К своему удивлению, я услышал, как хлопнула входная дверь.
С этого дня Игорь ночевал в кабинете.
Когда мне было пятнадцать лет, я играл в компьютерную игру под названием Morrowind: там игрок сам может выбрать расу, пол и даже создать внешность персонажа. Перед ним лежит безграничный мир, где он может идти куда угодно, он может делать что угодно и быть кем угодно. В общем, всё прямо как в жизни. Так вот, в тот день, убив ужасное чудовище в топях зловонного болота, я смог найти в этом прогнившем краю уникальный серебряный шлем, который очень подходил к моей серебряной кирасе, серебряным наручам и серебряным поножам, образуя вкупе супердоспех. Из всех моих знакомых, игравших в эту игру, никто не мог найти все части этого доспеха, и потому я чувствовал известную гордость. Я думал о том, как приду в школу и расскажу всем, что мне удалось стать серебряным рыцарем. Радость переполняла меня. Я даже отошёл от компьютера и сказал: