И в этот момент всё стало ясно. Именно в тот день мои отношения с Богом определились окончательно. Когда меня спрашивают, верю я или нет, я говорю, что я атеист. Я не отрицаю существования Бога, будь то Иисус, Яхве, Аллах, Амон Ра или Один. Вполне возможно, все эти ребята живут где-то к северу от Земли и наблюдают за нами, возможно, это разные воплощения одной сущности. Возможно, это не сущность, а чистая энергия, – почему нет? Эта высшая субстанция, которую люди для простоты называют Богом, судьбой или кармой, вполне имеет право на существование. Я даже не отрицаю, что она как-то влияет на жизнь людей, особенно, если они в неё верят. Эта субстанция даёт им силы и надежду на обретение высшей гармонии после смерти. Но дело в том, что мне в этой истории противны две вещи. Во-первых, я не хочу обретать гармонию и счастье после смерти. Во-вторых, какой бы могущественной и великой ни была сила, которой поклоняются миллионы, я никогда не признаю её выше себя, никогда не дам ей права руководить моей судьбой и определять моё бытие. Я не склоню колени перед Богом потому, что не признаю за ним права вершить мою судьбу, и именно по этой причине я не являюсь его рабом, а он не имеет надо мной власти.
На следующее утро я как ни в чём не бывало отправился в школу. Здесь тоже ничего не изменилось: те же ребята, те же уроки, те же шалости учеников и те же неизменные комментарии учителей: «А голову ты дома не забыл?», «Кто там разговаривает на Камчатке?», «Кто знает ответ? Лес рук прямо!».
Осознание того, что смерть бабушки не перевернула устоявшегося уклада школьного распорядка, подтолкнула меня к ощущению, что смерть меняет бесповоротно жизнь только одного человека – того, кто умирает. Для всех остальных она является лишь определённой (иногда основополагающей) вехой в длинном коридоре глупостей и ошибок, который мы оптимистично называем Жизнь.
Боль скребла моё сердце, словно сырная тёрка, каждый день выскребая всё новые и новые воспоминания о моём счастливом и беззаботном детстве на Ленинском. Я вспоминал, как мы с бабушкой ходили в Нескучный сад, как гуляли по центру города, как ходили в театры, как она рассказывала мне о древнегреческих богах и героях, о римском сенате и гладиаторах, о Карфагене и гуннах, как она читала мне книги и учила читать меня самого. Каждое воспоминание, порою давно забытое, возникало в моём сознании внезапно: когда я шёл в школу, сидел на занятиях, мыл руки или завязывал шнурки, – тысяча обыденных вещей внезапно обретала смысл, когда я вспоминал, что любое моё действие, любой шаг пронизан теплотой сердца бабушки. Эти воспоминания всякий раз тоской отдавались в сердце от осознания того, что таких моментов не случится более никогда, и вместе с тем они согревали душу, поскольку напоминали мне о самом светлом, что было в моей жизни.
Время шло, и, несмотря на всю горечь утраты, я начал понемногу успокаиваться и приходить в себя. Поначалу я думал о бабушке непрерывно, затем научился сосредотачиваться на чём-то другом, потом вспоминал о бабушке в минуты, когда становилось грустно и одиноко (то есть довольно часто), а затем её образ возникал передо мной в те моменты, когда в голове не было никаких мыслей. Несмотря на то, что она умерла, через несколько недель я принял это необратимое обстоятельство, – она всё равно продолжала незримо сопровождать меня и присутствовать в моей жизни, словно ангел-хранитель. И от этого присутствия мне было тепло и спокойно, осознание того факта, что бабушка осталась в моём сердце, помогало мне смириться с утратой и глушило в нём боль.
Но никакая боль не длится вечно, и даже это начало постепенно сходить на нет.
Девятого мая 2006 года я поехал на Поклонную гору, – в начале дня мы с Филиппом и Женей Симоновым поздравляли ветеранов с Победой и благодарили их за мир, в котором мы живём, потом ребята уехали, а я остался слушать концерт, – в тот день на Поклонке играла группа «Отпетые мошенники» и пела популярная в то время певица Юлия Савичева, которая не так уж давно скрипела из каждого телевизора и радиоточки, а теперь о её существовании вспоминают лишь самые преданные поклонники, которые по совместительству являются её близкими. Но вечер не обошёлся и без главного героя Поклонной горы – великого эстрадного певца Олега Газманова, которому уже тогда давно было пора уйти на покой, но, судя по всему, он ещё долго будет радовать россиян своим раскатистым голосом.
Как настоящий патриот я не мог держать в себе любовь к Родине и потому купил у какой-то девушки российский флаг, видимо, в честь праздника, пускай над Рейхстагом и водрузили другое знамя, да и было это не девятого мая. А в целом – какая разница? Было бы странно, если бы в почитании подвига советского народа мы стремились к немецкой педантичности, в точности соблюдая даты. День Победы – это наиболее актуальное подтверждение могущества нашей страны, он роднит всех патриотов, вне зависимости от их убеждений и точки зрения, этот день позволяет почувствовать себя частью чего-то значительного и светлого, – ведь, если Гитлер был воплощением зла, победить его могло только добро, не так ли?