Если он хотел от меня избавиться, ему уже почти удалось добиться своего: идя рядом с ним, я чувствовал себя неуютно, словно навязываюсь в компанию, а этого мне не хотелось.
Я уже подумал, как бы тактично слиться, когда мой спутник внезапно остановился.
– Ну, – спокойно произнёс он, посмотрев мне в глаза.
– Э-э-э, – не слишком вразумительно промямлил я в ответ.
– И куда ты идёшь? – спросил он.
Вот этого вопроса я и боялся. Сейчас он начнёт спрашивать, какого дьявола я за ним увязался, что мне, вообще, от него понадобилось, он и так избавил меня от въедливого арбатского алкаша, неужели мне непонятно, что ещё десять минут назад мне нужно было ретироваться, – и так далее – в том же духе. Я боялся даже не того, что этот парень, такой весь из себя крутой, задаст мне эти вопросы, а того, что я не смогу ничего на это ответить. Я боялся выглядеть рядом с ним мямлей, чмошником и неудачником. Я понимал, что стоит ему задать один из этих вопросов, и я буду тупо стоять и смотреть вниз, как на уроке физики, когда Лопата спрашивает домашнее задание, которое ты не сделал.
Но он больше ничего не спросил. Он задал только один вопрос и смотрел на меня. До меня дошло, что вопрос был не риторическим, и он действительно ждал ответа.
– Я не знаю, – наконец произнёс я в ответ. – Я просто иду с тобой.
– Понятно, – кивнул он. – Откуда идёшь?
– Из дома.
– Живёшь далеко?
– В Тушино.
– Понятно.
Это «Понятно», повторенное во второй раз, повисло в воздухе мёртвым грузом и не давало нашему разговору двигаться дальше. Точнее говоря, оно смутило меня, и поэтому я не знал, что сказать. Я боялся, что сказал что-то не то, что он сейчас примет меня за полное чмо, потому что я живу в таком отстойном районе. Но ему было наплевать. Он просто молча смотрел на меня.
Сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что ему было так же неловко, как и мне, ситуация была идиотская, и он просто не знал, что может сказать мне, чтобы как-то развить беседу. Однако он казался таким спокойным и уверенным в себе, что я рядом ним чувствовал себя некомфортно.
– Я Вася, – наконец произнёс я, чтобы чем-то заполнить паузу.
– Илюха, – он протянул мне руку.
Я протянул руку своему спутнику. Пожатие его было неожиданным. Взяв мою ладонь в свою, он быстрым движением вскинул руку, как обычно делают люди, когда дают «пять» друг другу, а в следующее мгновение его рука уже была у меня на плече. Он действовал слаженно, уверенно, словно повторял это приветствие по нескольку раз каждый день, и я понял, что так и было. Я невольно повторял его движения, однако поскольку делал это в первый раз, я промахнулся, и моя рука пролетела ему под мышку. Он заметил это – не мог не заметить, – однако ничего не сказал; даже лицо не изменило своего выражения, только глаза сощурились, словно в улыбке, и то всего на секунду.
Я был абсолютно уверен, что ему всё стало ясно: он знал, что я никогда прежде ни с кем подобным образом не здоровался, как знал и то, что я понял, что он знает. Он улыбнулся с заговорщическим видом, словно говоря мне, что сохранит этот секрет между нами.
Мы смотрели друг на друга с серьёзным видом, а потом Илюха громко и раскатисто рассмеялся.
– И часто ты вот так тусуешься по Арбату? – спросил он, закончив смеяться.
– Ну, в целом, да, – сказал я. – То есть как… короче, я люблю гулять в центре, да только все мои друзья предпочитают тусоваться в пределах Тушино.
– На районе, короче, – с лёгкой улыбкой произнёс Илюха.
– Ну, в общем, да, – кивнул я, хотя очень не любил эту формулировку.
– Короче, Вася, – собеседник серьёзно взглянул мне в глаза. – Если хочешь, в субботу приходи к нам на поинт.
– Куда?
– На поинт, – повторил Илюха, словно это было нечто само собой разумеющееся.
– А, на поинт, – произнёс я, словно сперва не расслышал, а теперь понял, что имеет в виду мой новый знакомый.
– Собираемся на ЧП, – продолжил он. – Вообще, в час, но ты лучше подходи после двух. У фонтана или где-то в окрестностях.
– После двух на ЧП, у фонтана или в окрестностях, – кивнул я. – А как туда добраться?
Илюха улыбнулся, словно я задал совершенно тупой вопрос, и поспешил подтвердить это, сказав: