Ольга Швецова
Ничей
О чем молчат женщины
Объяснительная записка Вячеслава Бакулина
Однажды в нежном шестнадцатилетнем возрасте в плацкартном купе поезда «Москва-Санкт-Петербург» из уст подвыпившего попутчика я услышал аксиому, которая здорово изменила мою картину мира. Как и положено истине, не требующей доказательств, аксиома звучала кратко, ёмко и обладала сокрушительностью неожиданного удара ногой в живот.
«Женщины любят негодяев».
«Какая чушь! Быть такого не может!» — с юношеским максимализмом приличного молодого человека, хорошиста и пионера, не ставшего комсомольцем лишь по воле произошедших в стране перемен, подумал тогда я. Сам себя негодяем я, разумеется, не считал, из чего следовал немудреный логический вывод совершенно в духе Аристотеля: меня женщины любить не будут. А в шестнадцать лет даже допустить такое смерти подобно.
Со временем я понял, что заблуждался. Во-первых, потому, что в то время ошибочно определял свой элайнмент как Lawful good. Во-вторых, тот дядька был прав. И то, что многие женщины его слова с возмущением опровергнут, будучи неспособными признаться в очевидном даже самим себе, решительно ничего не решает.
Впрочем, тут есть нюансы.
В своих рассуждениях я предпочитаю исходить от противного и уточнить: как раз тех самых «абсолютно законопослушных добрых» (в переводе для тех наших читателей, кто не увлекался AD&D и прочими RPG) женщины в массе своей НЕ любят. Ибо на практике это частенько означает правдоруба и зануду, обладающего гибкостью телеграфного столба, со скверным чувством юмора, достающего всех «экспертной» позицией решительно по всем вопросам и высокоморальными нравоучениями, граничащими с ханжеством. Неустроенного в жизни и неспособного не то что карьеру сделать, но и просто добиться поставленных целей или хотя бы сказать твердое «нет» любителям таскать каштаны из огня чужими руками. В результате у него вечные проблемы с деньгами, а порой — и с тем самым законом, который он же сам столь яро отстаивает (поскольку отстаивает его букву в ущерб духу и просто здравому смыслу). Наконец, пользуясь определением моей супруги, вокруг таких людей редко бывает «движуха». Девы же страсть как не любят скучать. Да и потом, несмотря на весь накрученный вокруг них романтически-легкомысленный флер, они существа гораздо более рациональные и по-хорошему прагматичные, чем мужчины. Должно быть, все дело в пресловутом материнском инстинкте, заблаговременной заботе о благополучии пусть даже гипотетического потомства.
Не думаю, что наша «Вице-мисс Вселенной» Ольга Швецова задумывалась об этом всем, когда писала свою дебютную книгу и чертила любовный треугольник, состоящий из Дениса Пищухина, Елены Нестеровой и Алексея Колмогорова. Вот Денис-то как раз вышел почти гипертрофированным «хорошим мальчиком», в результате все симпатии читателей (уж читательниц — точно) достались «плохишу» Алексею. «Главгаду» — как именует его сама создательница. И кто слышал, с какой мечтательно-нежной интонацией Ольга произносит это слово, тот меня поймет. Значит ли это, что она оправдывает поступки своего героя, многие из которых ужасны, как ни крути? Не думаю. Значит ли, что Алексей не имеет право на сочувствие или недостоин быть героем? Также сомневаюсь. По крайней мере, ничуть не в меньшей степени, чем премного любимые женщинами негодяи Энекин Сайуокер, капитан Джек Воробей и Остап-Сулейман-Берта-Мария-Бендер-бей…
Часть первая
Выживание
Глава 1
Цена свободы
Выстрел за спиной заставил вздрогнуть и остановиться. За ним не последовало ничего… Ничего, кроме удаляющихся шагов конвоиров. Алексей продолжил идти вперед, лишь за деревьями оглянулся — поляна опустела. Второй шанс? На что же? И для кого? Нет, его снова используют, Совет не проявляет милосердия, он действует только во благо самому себе. Или это было решение не Совета? Просчитать нового Главного труднее — старик замкнут, словно могильный склеп! Еще не всю пользу выжали из бывшего Привратника, еще чего-то требуют… «Значит, Колмогоров годится не только на удобрение», — усмехнулся Алексей. Но тогда могли бы позаботиться о нем получше. Он выживет, сомневаться нечего. Самостоятельность и подвела, слишком хорошо об этом знают там внутри, за гермоворотами. Где же тогда командировочное предписание? Только туман и тишина после выстрела, да еще скрежет закрытой створки. Но ведь можно открыть другую… Второй бункер находился совсем рядом, там можно отсидеться и осознать, что не умер. Менять смерть на тюрьму Алексей не стремился: запертый под землей, он потеряет свободу, защита и кормежка не прельщали настолько, чтобы броситься к ним, не раздумывая.