Только потом она подрагивающими руками расстелила карту на стол обратно, провела пальцем по строчкам на эльфийском языке. Достала лист бумаги и стала переписывать полустертые буквы, догадываясь о недостающих, не позволяя себе предвосхищать события торопливым и, следовательно, ущербным переводом.
– “Там, где помогут”, — расшифровала она. — Башня нашего мага. Служит у него?.. учеником Карн, который родственник … кого?… родственник. Не важно. Спросите помощи, но не входите, потому что …. выхода нет?.. — Мист прикусила губу едва не до крови. — Голову на плаху, а тело на костер, — с эмоцией выругалась она. — Неужели?.. Она?..
В дверь постучали.
Мист, взведенная своим недооткрытием до предела, испуганно дернулась.
— Не видите что ли, объявление? «Не мешать, работаю», там написано! — заорала она, опомнившись.
— Ле Илант, это Акринна. Откройте немедленно, что это за безобразие, в конце концов, библиотека не Ваша личная собственность!
Мист скривилась, торопливо побросала на расстеленную карту книг и листов бумаги, чтобы не давать повода для расспросов, и пошла открывать.
— Ле Илант, Вы там что, спите? Библиотека это не только не ваш кабинет, но еще и не спальня!
— Лэри Акринна, извините, я … — попыталась оправдаться Мист, открывая дверь.
— Только не говорите, что опять читали какие-то сомнительные псевдо-эльфийские источники, — поморщилась Акринна, с подозрением оглядывая полутемное помещение. — Вы в курсе, что это ненаучно?
— Я в курсе, — поморщилась Мист. — Но зато это интересно.
Акринна тяжело вздохнула.
— Особенно интересны расхождения эльфийских историй с нашими… учебниками.
— Лучше бы Вы не обращали на это внимания, и занимались своим фольклором.
— Не своим, а эльфийским, — уточнила Мист. — Ну, и человеческим. Однако, фольклор во многом укоренен в истории. И без изучения эльфийской стороны вопроса как раз и получается ненаучно, лэри Акринна.
— Вы понимаете, насколько это опасно? — удрученно потирая лоб, спросила профессорша.
— Что опасно?
— Сравнивать, выискивать расхождения и сходства, проводить аналогии там, где это неуместно и затрагивать религиозные чувства людей?
— Представляю.
— Нет, не представляете! Против таких, как Вы, есть Управление Дознания и его верные серые слуги. Поэтому не трогайте эльфийскую историю, девочка моя.
— Но как же быть с правдой? Например, с тем, что “Житие Святого Амайрила” просто ну очень похоже на “Похождения Мага”, то есть, простите, "Интере ас ар-Маэрэ", которые включены в некоторые списки "Эльфийской радуги". С купюрами, естественно, потому что "досточтимый маг" явно был «хоть и священным, но не святым», следуя его собственным словам.
От информации о таких изысканиях лэри Акринна побледнела как полотно, и, больно ухватив Мист за плечо, резко встряхнула ее, от волнения переходя на «ты».
— Ле Илант, больше никогда, никогда не говори этого. Всего этого, ты понимаешь? Это не схожесть, это морфологическая общность, свойственная всем произведениям времен Святого Амайрила. Если поискать, то такие же сходства найдутся во всех жизнеописаниях того времени, так как героя принято было, в соответствии с фольклорной традицией, проводить через ряд испытаний или приключений. А если дознаватели услышат хоть что-то похожее на то, что ты сейчас мне сказала, тебе не жить, ты понимаешь? И не только тебе, потому что они обязательно захотят проверить, насколько глубока ересь в нашем Университете! Да нас до сих пор всех не разогнали только благодаря кафедре богословия!
Мист недовольно вскинула голову, но взгляд лэри Акринны был полон такого яростного страха, что пришлось проглотить свои возражения. Оказаться исключенной буквально за месяц до получения диплома магистра совершенно не хотелось.
— Я не буду про это писать в дипломе. Он же по магическим животным, в конце-концов.
— И не в дипломе — не следует тоже, — выдохнула Акринна, разжимая руку на плече своей ученицы, и Мист сразу же попыталась растереть пострадавшее место. — Некоторые мои учителя рассказывали мне и историю, и жития Святых иначе, чем это описано в учебниках, это правда. Но историю пишут победители, студент Ле Илант. И не стоит спорить с ними, пока у тебя нет возможности победить и переписать все заново. Иначе это не борьба за истину, а юношеский максимализм.
— Да я вообще не знаю историю, — вымученно улыбнулась Мист. — И всем в Университете это прекрасно известно. Именно поэтому я пишу работу по фольклору.
— Да, — ответила лэри Акринна с такой же ненастоящей, выдавленной улыбкой. — Действительно.