— Вот черт! — выругался галисиец. — Она заперта изнутри.
Алекс толкнул еще раз и лишний раз убедился, что дверь заперта наглухо.
Проникнуть в церковь не представлялось возможным, а шаги патруля приближались.
На Алекса нахлынуло чувство обреченности, и, пока Джек все еще толкал дверь, он сунул руку за спину и вытащил пистолет.
Спрятаться было негде, так что оставался единственный выход: застать приближающихся солдат врасплох и, воспользовавшись их замешательством и суматохой, попытаться бежать. Но если солдаты поднимут тревогу, едва удастся выбраться отсюда живыми.
Тут Райли уставился на какой-то предмет на высоте двух метров над их головами, хотя его мозгу потребовалось еще несколько мгновений, прежде чем он сообразил, что это такое.
Открытое окно.
— Джек! — прошептал он несколько громче, чем следовало. — Смотри!
Джек поднял голову и увидел то же самое, что и Райли.
— Лезем! — приказал лейтенант, бросился к стене и сплел ладони в импровизированную ступеньку. — Забирайся!
— Но...
— Кончай свои «но», черт бы тебя побрал! Забирайся ко мне на плечи.
Джек растерянно заморгал, но все же послушался. Он явно беспокоился за Райли, который дрожал от напряжения, стараясь выдержать вес упитанного сержанта.
— Черт, — прохрипел он, сгибаясь под тяжестью стокилограммового галисийца.
— Я не достаю до окна, — прокряхтел тот, отчаянно пытаясь дотянуться до отверстия в каменной стене, пока, наконец, не зацепился за подоконник, после чего неуклюже полез внутрь.
Голоса караульных звучали все ближе, и Алекс понял, что у него осталось меньше двадцати секунд, чтобы добраться до окна, в котором исчез Джек.
Ухватившись за водосточную трубу у стены, Райли стал карабкаться вверх, как по канату, пока не поравнялся с окном, находящимся на полметра левее. Как и прежде Джек, он вставил носок ботинка в щель между камнями и вцепился в оконную раму. Но когда Алекс уже собирался забраться внутрь, нога сорвалась, и он повис на руках, болтая ногами в воздухе.
Слева послышался новый раскат смеха, обернувшись, он увидел светящийся в темноте огонек сигареты одного из солдат.
Райли тут же сообразил, что, если он разглядел огонек сигареты, то и они вполне могут разглядеть почти двухметрового человека, повисшего на стене, как обезьяна.
Он попытался нащупать ногами щели между камнями, чтобы хоть как-то закрепиться, но ноги безнадёжно срывались, по-прежнему болтаясь в воздухе.
Стиснув зубы, Алекс из последних сил пытался удержаться. Когда же силы стали его покидать и он не на шутку испугался, что сейчас с грохотом рухнет посреди улицы прямо под ноги патрулю, две могучие руки вдруг схватили его за запястья и втащили внутрь, словно куклу.
Когда его ноги уже скрывались в окне, каблук с глухим стуком ударился о подоконник, заставив двоих солдат, что как раз в эту минуту проходили под окном, поднять головы. К счастью, ноги Райли вместе с сапогами и каблуками успели скрыться внутри.
Оба интербригадовца застыли неподвижно, боясь услышать тревожные голоса или стук в дверь с проверкой, но через несколько секунд неопределенности, затаив дыхание, они услышали, как солдат сказал что-то явно смешное на арабском, а другой рассмеялся, затем оба голоса удалились.
Только тогда Джек и Алекс с пыхтением упали на пол, обессилев от напряжения и усилий.
— Еле ноги унесли, — сказал Джек. — Еле-еле.
— С завтрашнего дня, — задыхаясь произнес Алекс, — ты сядешь на диету.
Отдышавшись, они поднялись на ноги и в падающем через открытое окно свете звезд попытались разглядеть, где очутились.
К счастью, это оказалась не спальня, а что-то вроде кабинета, посреди стоял большой дубовый стол, заваленный бумагами, а на стене висело огромное распятие.
— Что будем делать? — спросил Джек. — Вернемся на улицу?
— А смысл? В церковь с той стороны мы все равно не сможем пробраться, а другую наверняка тоже охраняют.
Джек долго обдумывал эти слова.
— Ну что ж, в таком случае... возвращаемся?
— Нет. Пока нет. Вернёмся, если совершенно точно убедимся, что другого выхода нет.
— Но что тогда? У нас тут на выбор целых две церкви, и ни в одну мы не можем войти.
— Не знаю, Джек. Но думаю, сначала стоит осмотреться, — он кивнул в сторону стола. — Распятие на стене, а также то, что дом примыкает к церкви, должно что-нибудь да значить. Возможно, это дом священника и здесь есть потайная дверь или проход прямо в церковь.
Джек пожал плечами; вид при этом у него был далеко не самый оптимистичный.
— Мы уже добрались до реки, — философски изрёк он. — Теперь осталось лишь пересечь мост.
— Вот именно, — Райли хлопнул друга по плечу и, взявшись за ручку двери, повернулся к нему: — Ну что, ты готов?
— Нет, не готов, — честно признался Джек. — Но не намерен здесь торчать.
Райли повернул ручку и открыл дверь, уже собираясь перешагнуть порог.
И тут в двух шагах от себя он увидел ошеломленное лицо полной женщины лет шестидесяти. В левой руке она держала горящую свечу, а в правой — щипцы для снятия нагара. Она была в белой рясе, а черное покрывало укутывало ее с головы до ног.
— Что за... — начала она, едва оправившись от шока, однако так и не успела договорить.
Алекс тут же одной рукой зажал ей ладонью рот, а другой с силой втащил в кабинет, и Джек плотно закрыл за ними дверь.
Освещенная пламенем свечи монахиня опустилась на стул, глядя на интербригадовцев полными гнева глазами.
Джек закрыл окно, Алекс же, по-прежнему зажимая женщине рот рукой, попытался ее вразумить:
— Мы ничего вам не сделаем. Я лишь хочу задать вам несколько вопросов, и мы тут же уйдём, — и, приложив палец к губам, добавил: — Если не будете кричать, никто не пострадает.
Однако, едва он убрал руку с ее рта, как монахиня истошно завизжала:
— Немедленно убирайтесь!..
Райли тут же снова зажал ей рот левой рукой, а правую сунул в карман брюк, выхватил оттуда «кольт» и направил его дуло прямо в лицо монахини, чтобы она могла хорошенько разглядеть оружие.
— Думаете, я шучу? — спросил он угрожающим тоном, наклоняясь к самому ее лицу. — Только попробуйте еще раз открыть рот — клянусь вашим богом, тут же пристрелю! Вам ясно? Кивните, если ясно.
Глядя Райли прямо в глаза, монахиня очень медленно кивнула.
— Значит, договорились, — сказал Алекс, разжимая руку. — Тогда давайте побеседуем. Итак, как вас зовут?
Казалось, плотно сжатые губы женщины сдерживали вспышку ярости, и потребовалось время, чтобы они снова раскрылись.
— Кто вы такие? — спросила она, еле сдерживая гнев.
— Здесь вопросы задаем мы, — язвительно ответил Райли, вновь направляя на нее оружие. — Повторяю еще раз: как вас зовут?
— Вы думаете, что можете испугать меня этой пукалкой? — с вызовом ответила монахиня. — Выстрел услышат по всему городу, и уже через минуту сюда сбегутся солдаты.
Тогда Джек выхватил нож, отобранный у одного из караульных, которые, вероятно, так и сидели под деревом — связанные и с кляпами во рту.
— А если вот так? — глумливо спросил он.
Монахиня нервно сглотнула.
— Это дом Божий, — ответила она чуть менее надменным тоном. — Никто не вправе входить сюда с оружием. Здесь нечего брать.
— Мы не собираемся никого грабить, — объяснил Райли.
Но монахиня, судя по ее жестам, так и не успокоилась, более того, была близка к панике.
— А зачем тогда вы здесь? — встревоженно спросила она. — Предупреждаю, если вы поднимете на меня руку, гнев Божий падет на вас...
— Успокойтесь, бабуля, — ответил Джек, растягивая губы в улыбке и убирая нож. — Я вовсе не собираюсь резать вас на кусочки. Поверьте, я не настолько ужасен.
— Скажите, как вас зовут и что это за место, — снова потребовал Райли.
Монахиня как-то странно на него взглянула.
— Монастырь святого Рафаэля, конечно же.