— Хорошо, хорошо... — повторял Эустакио.
Он уже хотел было крепко обнять обоих интербригадовцев, но вовремя вспомнил о ваксе на их лицах. — Но не уходите так сразу. Вы, наверное, проголодались?
Лейтенант покачал головой.
— Мы на задании... пусть даже так не кажется. Нам нужно идти.
Крестьянин кивнул на большую дымящуюся кастрюлю.
— Но моя жена сготовила такой супец — жизнь можно отдать, — сказал он. — А я тут еще бутылек винца припас. Что скажете?
Райли собрался уже во второй раз отклонить предложение, но стоило ему открыть рот, как Джек дал ему под столом такого пинка, что чуть не сломал ногу.
6
Рассвет следующего дня застал Алекса Райли в нескольких километрах от штаба, в оливковом форде «8НР». Мерриман сидел за рулем, а Райли — рядом с ним, при каждом толчке наваливаясь на майора — тот не слишком аккуратно вел машину по узкой и пыльной дороге.
— Мне нравится твоя машина, Боб, — произнес Алекс, высовывая руку в окно. — Когда кончится война и я вернусь домой, куплю себе такую же.
Роберт Мерриман посмотрел на Райли, хотя его мысли, казалось, в эту минуту блуждали где-то далеко.
— Ты прав, — рассеянно ответил он. — Машина хорошая.
Райли не был глуп и понимал причину задумчивости своего командира. Когда, вернувшись из разведки, он повторил то, что ему рассказал крестьянин о силах противника в Бельчите, выражение лица майора изменилось, как будто он увидел привидение.
Внезапно Мерриман повернулся к лейтенанту и тихо спросил:
— Так ты веришь, что мы победим?
Райли удивленно уставился на своего друга и командира. Он никак не ожидал, что тот задаст такой вопрос — тем более сейчас, перед самым наступлением.
Чтобы потянуть время, он хотел спросить, что тот имеет в виду, однако на этот раз решил поостеречься.
— Кто я такой, чтобы высказывать свое мнение?.. — произнес он.
— Кончай свои штучки, Алекс! Я тебя как друг спрашиваю. Как ты думаешь, мы выиграем войну?
Райли глубоко вздохнул и чуть помедлил, прежде чем ответить.
— Если мы продержимся до начала неизбежной войны в Европе, то у нас есть шанс. Если Гитлер пойдет войной на Францию и Великобританию, правительство Республики встанет на их сторону, и тогда мы можем рассчитывать на их помощь в борьбе против Франко и его друзей-нацистов.
Мерриман удовлетворенно кивнул, но потом вновь спросил:
— А если нет? Если Гитлер ждёт, когда закончится эта война, чтобы начать свою?
Алекс вновь с удивлением посмотрел на своего командира.
— Почему ты меня об этом спрашиваешь? Ты же знаешь, я не военный, а просто моряк, случайно оказавшийся на войне, которая не имеет ко мне отношения?
Мерриман ответил ему усталой улыбкой.
— Потому что я доверяю тебе, Алекс. Доверяю твоим суждениям и твоей искренности, а не этим высокопоставленным кретинам или фанатикам-генералам.
Алекс вновь подумал, что ему следует быть осторожным, но под конец все же решился высказать свое мнение.
— Если нам повезет, мы могли бы ее хотя бы не проиграть. Но при существующем положении вещей на это мало надежды: их армия намного лучше организована и лучше вооружена.
Мерриман снова молча кивнул.
— А ты как думаешь, Боб? — спросил в свою очередь Райли. — Есть у нас шанс на победу?
Майор долго смотрел на него, как будто раздумывал, стоит ли отвечать. Когда же он все-таки собрался что-то сказать, машина затормозила возле большой палатки, окруженной мешками с песком и вооруженными солдатами, над которой, кроме флага одной из Интернациональных бригад, развевался еще и республиканский флаг.
В палатке сидел за столом генерал Вальтер и ел яичницу с колбасой. Он был настолько поглощен завтраком, что даже не заметил их появления.
У него за спиной, как услужливый официант, стоял политкомиссар Андре Марти, а на углу палатки караулил часовой, твердо глядя вперед и стараясь не замечать пьянящего аромата съестного.
— Товарищ генерал! — поприветствовал его Мерриман, вставая навытяжку и отдавая честь.
Не отрывая взгляда от тарелки, Вальтер жестом пригласил его сесть на стул рядом.
Райли так и остался стоять навытяжку рядом с Мерриманом.
— Вы уже позавтракали, майор? — осведомился генерал. — Не желаете ли чего-нибудь? Яичница просто бесподобна!
— Благодарю вас, товарищ генерал. Мы уже позавтракали в лагере, — соврал тот.
Поляк даже не посмотрел в сторону Райли, как будто тот был собакой, которая вечно скулит под столом.
— Ну хорошо, хорошо... Тогда скажите, добыли вы сведения, как я просил?
— Так точно, товарищ генерал. Вчера ночью лейтенант Райли совершил вылазку и вступил в контакт с некоторыми гражданскими лицами, они предоставили ему весьма важные сведения.
Генерал, не переставая жевать и не выпуская вилки из рук, заинтересованно поднял брови.
— Судя по всему, — продолжал Мерриман, — силы повстанцев значительно больше, чем мы предполагали. Согласно добытым прошлой ночью сведениям, там несколько тысяч солдат и множество орудий. Намного больше той тысячи солдат и двух-трех пушек, о которых нам сообщили из ставки.
На этот раз генерал Сверчевский подозрительно покосился на Райли.
— Так вы говорите, эту информацию вы получили от горожанина?
— Так точно, товарищ генерал. Вернее, от фермера, — ответил он, не меняя позы.
— От фермера... — задумчиво протянул Вальтер, кладя вилку на тарелку и давая тем самым понять, что трапеза закончена. — Ну а вы сами? Вы сами видели эти войска? Эти тысячи солдат и многочисленные пушки?
Райли набрал в грудь воздуха, прежде чем ответить. Нетрудно было догадаться, к чему клонит генерал.
— Нет, своими глазами не видел, товарищ генерал. Получив эти сведения, я решил, что гораздо важнее вернуться в лагерь и как можно скорее передать их майору.
Генерал взял салфетку и тщательно вытер губы после жирной колбасы.
— Итак, что мы имеем, — начал он, откидываясь на спинку стула. — Вы отправились в разведку, но вместо того, чтобы пробраться в тыл противника и все досконально выяснить, как вам было приказано, лишь поговорили с каким-то неграмотным крестьянином, который наплёл о тысячах солдат-националистов, хотя их и в помине нет, а теперь вы надеетесь... Вы действительно на что-то надеетесь, лейтенант? О чем вы вообще думаете? С тем же успехом вы могли бы попытаться убедить меня в существовании Санта-Клауса.
Политкомиссар Марти мерзко хихикнул, этот смешок привел Райли в бешенство.
— Товарищ генерал, если вы... — начал он, сжав кулаки, однако Мерриман остановил его, видимо, опасаясь, как бы Райли снова не надерзил генералу.
— Я считаю, нам следует принять во внимание сведения, переданные лейтенантом, — заявил он, отвлекая на себя внимание генерала. — Хотя согласен, источник довольно сомнителен, это тоже нельзя сбрасывать со счетов. Однако, если это окажется правдой, то взять город будет намного труднее, чем мы ожидали.
— Так вы полагаете, майор, мы должны отложить наступление? — медленно, подчеркивая каждое слово, произнес генерал. — Или, быть может, должны вообще отказаться брать город?
— Никак нет, товарищ генерал. Я просто...
— И все лишь потому, что какой-то несчастный фермер что-то сказал этому офицеру? — последнее слово генерал произнес таким тоном, что Райли почувствовал себя совсем скверно. — А если этот фермер — шпион, что тогда? Вы об этом подумали? — его палец обвиняюще уткнулся в грудь Мерримана, словно ствол пистолета. — Вы можете гарантировать, что он — не фашистский агент, который пытается сорвать наши планы? Вам это не приходило в голову?
— Нет, — признался Мерриман. — Я об этом не подумал, товарищ генерал.
— Вот видите? — торжествующе ответил генерал, опираясь на стол. — Именно поэтому товарищ Сталин и поручил командование именно мне. — Он постучал по виску и, добавил: — Потому что я имею привычку думать.
— Так точно, товарищ генерал.