Сначала Антон, как обычно, отмалчивался, а потом я всё-таки выяснил причину всего этого. Он целями днями пропадал у Мишки. Чем они занимались? Играли в шахматы и шашки, стреляли в тире, ходили на подлёдную рыбалку. Когда в середине марта внезапно ударили морозы и навалило много свежего и по-зимнему рыхлого снега, они ходили на лыжах в лес — для этого Антон даже пару раз отпросился у меня в воскресенье с занятия. А ещё Мишка учил Антона приёмам рукопашного боя.
— Он столько всего знает! — восторгался Антон. — Как выжить в экстремальных условиях, например. Вы знаете, Сергей Владимирович, что змей можно есть? Даже ядовитых. У них яд только в зубах, а мясо съедобное. А ещё он показал мне, как останавливать кровь и как передвигаться, если ты ранен, чтобы не потерять ещё больше крови. А как он стреляет — просто супер!.. Когда мы в тир ходили, он ни разу не промахнулся. По-моему, он был снайпером.
— Тебе с ним интересно? — спросил я.
— Да! Он классный… Маманя говорит, что он чокнутый, и что мне с ним лучше не водиться. — Антон усмехнулся. — А я всё равно буду, потому что он никакой не чокнутый.
— Конечно, он не чокнутый, — согласился я. — И я рад, что тебе с ним интересно. А вот я, к сожалению, не умею ни жарить змей, ни стрелять.
— Ничего, зато вы много чего другого знаете, — сказал Антон. — С вами мне тоже интересно.
Я вздохнул.
— Вы с Мишей проводите время очень хорошо. Вот только не совсем хорошо, что ты делаешь это в ущерб учёбе. Миша когда-нибудь заглядывал в твой дневник?
Антон даже рассмеялся.
— Вот ещё! Делать ему больше нечего, что ли?
В тот же день я в форме лёгкого намёка посоветовал Мишке посмотреть дневник Антона. Мишка намёк понял, и при следующей встрече Антон пожаловался мне на странную перемену в Мишке. Он вдруг изъявил желание узнать о школьной успеваемости Антона и потребовал показать дневник, а потом за двойки отодрал его за уши.
— Он сказал, что не хочет меня видеть до тех пор, пока я те двойки не закрою пятёрками, — сообщил Антон уныло. — Это значит, я должен буду получить пятёрки по русскому, по истории, по биологии и по немецкому! Он сказал, чтобы я без дневника с пятёрками к нему даже не приходил. Сергей Владимирович, что это с ним вдруг?..
Я чуть не засмеялся, но всё-таки сохранил серьёзный вид.
— Я полностью согласен с ним, — сказал я. — Ты очень даже неглупый, можешь хорошо заниматься, если захочешь. Поверь мне, Миша не шутит. Придётся тебе поработать.
— Но это же нереально! — вскричал Антон. — Пять пятёрок!
— Я уверен, ты можешь и десять получить, — сказал я.
Судите сами: в течение следующей недели Антон заработал не пять, а семь отличных оценок. Сначала он гордо показал их мне, а потом спросил:
— Теперь он захочет меня видеть?
Я улыбнулся.
— Попробуй, сходи к нему. Он, наверно, уже по тебе соскучился.
Из любопытства я присутствовал при этой знаменательной встрече. Наведавшись к Мишке в гости, мы с Антоном застали его в неглиже — в трусах и тельняшке. Он опять был небрит, и от него попахивало водкой. Увидев нас, он метнулся в другую комнату, на бегу крикнув нам:
— Обождите, я щас!
Через пять минут он вышел к нам уже в брюках, а на подбородке у него красовался свежий порез от бритвы.
— Я тут маленько расслабился, извините, — сказал он смущённо.
— Да мы уже заметили, — усмехнулся я.
Антон торжественно достал свой дневник, торжественно подошёл к Мишке и не менее торжественно открыл нужную страницу.
— Вот! — сказал он, показав пальцем на пятёрку. — А ещё вот, вот, вот… вот и вот.
Наверно, Мишкино похмелье было виновато в том, что он свёл весь педагогический эффект своего поступка на нет, сказав дрогнувшим голосом:
— А я думал, ты обиделся и больше ко мне не придёшь…
— Он был слишком занят, — сказал я. — Зарабатывать пятёрки — нелёгкий труд.
Мишка понял свой просчёт и спохватился. Запоздало напустив на себя суровость, он проговорил:
— Чтоб так и дальше было, понял? Ещё хоть одну "пару" получишь, я тебя…
Мишка не закончил угрозу, а Антон ей, разумеется, не поверил.
XIII
Через несколько дней после этого Антон заболел — схватил ангину и с высокой температурой слёг в постель. Мишка, до сих пор ещё ни разу не бывавший у Антона дома, решился навестить его. Он принёс ему апельсины и баночку мёда, но пробыл у него всего минут пять: мать Антона выставила его. Она относилась к Мишке с подозрением и неприязнью; более того, мне кажется, она даже его боялась и считала опасным сумасшедшим, алкоголиком и чуть ли не маньяком.