— Она была большая?
— Прикинь сам.
— Не очень?
— Мы с Мишкой едва помещались там вдвоём. В принципе, это была даже не пещера, а так — углубление в камне. Правда, там можно было даже лечь — только если очень тесно прижаться друг к другу. Мы с Мишкой были худенькие, я так вообще тощий. Так что втискивались.
Антон вытащил печёнки, разломил одну и подал мне — совсем так же, как когда-то Мишка, обжигаясь и дуя на пальцы.
— Что-то я замёрз, — поёжился он.
— Надо было одеться теплее, — сказал я.
— Так днём-то нормально было, это сейчас чего-то похолодало.
Я распахнул куртку:
— Иди сюда.
Он залез ко мне под куртку, и я укрыл его полой. Мы стали есть картошку.
— Вот блин! — Антон досадливо щёлкнул пальцами. — Соль надо было взять.
— По-моему, и так вкусно, — сказал я.
Я закрыл глаза и вслушался в молчание холодного неба. Всё было так же, как и годы назад, только со мной был не Мишка, а Антон, и я был не Серым, а Сергеем Владимировичем. Это была единственная разница, а всё остальное было по-прежнему. Остров снова стал ничейной землёй, дикой и пустынной, а небо над ним никто не мог купить. Нельзя было также купить и звёзды, и воздух, и плеск воды — ни за какие деньги.
Август 2006
Доброе утро. Садитесь, пожалуйста (англ.)