А потом был долгий переход, большую часть которого я проспала. Чтобы как-то отвлечь подругу, все еще пребывающую в унынии, стала спрашивать об их с Мстиславом общении и узнала для себя кое-что новое. Мила смогла ментально говорить с моим мужчиной, потому что мы с ним связаны. А еще сказался ее навык передавать мне информацию словами, а не образами. А вот с ответами и желаниями Мстислава ей пришлось помучиться, потому что он говорил вслух, а для Милы такой способ контакта непривычен. Но в целом они смогли понять друг друга, а это в тот момент было главное.
Рассвет мы встречали дома. Именно так я воспринимала заброшенный город на берегу реки. Такого скорого возвращения ни Стэван, ни Глеб не ожидали, и если воздушник обрадовался, принц, наоборот, загрустил. Глеб настаивал, что раз угроза устранена, то наследник обязан вернуться к месту прохождения практики, а лучше вообще в отчий дом. Я же нагло предложила Стэвану гостить у нас столько, сколько он захочет, а чтобы Эдуард не волновался, написать ему письмо. Тем более что курьер у нас был. Правда, Глеб крайне негативно воспринял это задание, но против наследника престола, которому присягал на верность, не очень-то и попрешь. Пришлось Глебу грузиться в дирижабль и отправляться восвояси. Мстислав смеялся, говорил, что мы два сапога пара, сначала он похитил принца, а теперь я коварно им манипулирую и удерживаю в заложниках. Впору было обижаться, но глядя на счастливых Стэвана и Эдель, сделать этого так и не получилось.
Следующие несколько дней были посвящены устройству быта, и не только моего, но и всех остальных. Нам с Мстиславом поставили отдельный шатер в тени деревьев и поближе к реке, рядышком обосновались Владлен, Стэван и Люциус. Жилье это было временным, но достаточно уютным и полностью безопасным. За последнее ручался Шандр и его люди, которые несли круглосуточную охрану нашего, не такого уж маленького лагеря. Бывшие рабы восприняли перемену власти хоть и настороженно, но с энтузиазмом. Новый мир им определенно нравился.
Семейство паучков взялось обживать отдаленную часть города. Мила сказала, что им привычнее жить отдельно. Я не была против, все же некоторые фобии неискоренимы, и у меня совершенно не было желания видеть каждый день паучков. Они были на удивление маленькие, по сравнению с другими насекомыми из их мира, не крупнее собаки среднего размера. Но если учесть, что я дергалась при виде совсем крошечных особей, то восьминогие существа ростом в полметра, вызывали у меня практически панику. Оставалось надеяться, что со временем я привыкну и к ним. Муравьев я отрядила на расчистку завалов в ратуше, а заодно и домов вокруг площади. Мусор закапывали где-то за пределами города, камни аккуратно складывали, впоследствии их предстояло использовать для восстановления зданий. Я очень ждала этого, хотелось жить в своем доме, обустроить его, сделать уютным и красивым. Но пока приходилось довольствоваться шатром. Правда, менее счастливой я себя от этого не чувствовала. Подумать только, никогда не понимала выражения «рай в шалаше», и вот как вышло.
Дней через пять к нам прилетели первые гости и привезли новости. Это Глеб все-таки исполнил поручение и передал письмо от Стэвана коменданту, а тот переправил его королю. Помимо ответного послания сыну, которое, судя по эмоциям последнего, ничего хорошего не несло, Эдуард передал нам письменное заверение в своей поддержке и пожелание организовать встречу. Письмо пестрело благодарственными словами от лица людей, которых спас героизм Мстислава, и от лица родины, за нее высказался король. Читая тот опус, я поражалась тому, насколько недооценивала хитрость и наглость Эда. По всему выходило, что только благодаря королю и я, и Мстислав оказались в нужном месте и в нужное время. А все проделанное нами не только было одобрено им, но и лично спланировано. Не знаю, чего мне хотелось в тот момент больше, смеяться или написать гневную отповедь залгавшемуся монарху. Мстислав воспринял все это спокойнее, ведь он намного лучше знал Эдуарда и даже написал вежливый ответ, где соглашался на встречу не только с ним, но и с представителями сопредельных держав.