Иногда ей хотелось умереть.
Но она все-таки пока еще была сильнее своего страха. Сегодня он не мучил ее — сын вернулся от Провала невредимым, он долгое время беседовал с Майвэ, и служанка клянется, что они целовались и обнимались, и это очень, очень хорошо. Майвэ ей не просто нравилась, она почти тосковала по ней и порой даже забывала, что эта девочка не ее дочь.
Ночь выдалась на редкость тихой — такие бывают в конце осени. Время словно застывает, прислушиваясь к чему-то, и в тишине слышны шаги времени.
Хрустально-студеная, прозрачная ночь. В долине возле Королевского холма было безопасно. Внизу паслись белые коровы и лошади лунной масти, где-то играла флейта, кто-то пел. Как спокойно, как тихо.
Асиль сидела в раскладном кресле, кутаясь в огненный лисий мех. Девушки Белой свиты уселись чуть в отдалении на ковре, переговариваясь и тихо смеясь. Слуги разливали горячее вино и разносили сладости, кто-то перебирал струны теорбы, звенели колокольчики.
Тихая ночь, тихие звуки, покой. Если бы так было всегда, всегда…
Перебор струн вдруг прервался. Какое-то движение, приглушенные голоса.
— Госпожа, — быстрый шепот над плечом. Асиль подняла взгляд, увидела ужасно серьезное личико пухленькой Хьельте. — Государь пришел!
— Так поставьте еще кресло и подайте вина, — кротко улыбнулась Асиль. А на сердце заскребли кошки — брат-государь просто так редко приходит. Тем более, после Провала — а она знала, как устают после этого воины. И снова вернулся страх. Асиль упрямо улыбалась. Надо победить себя.
— Сестра-государыня, — послышался знакомый голос Ринтэ. — Хорошая нынче ночь!
— Я рада, что ты пришел, государь.
— Скоро мне в Объезд, — сказал он. — Хочу отдохнуть. Так что сегодня я без разговоров о великих делах, — усмехнулся он, угадывая ее мысли. — Хорошая ночь, — повторил он. На мгновение маска веселья покинула его лицо, и она увидела тяжкую усталость и тревогу. Но это было лишь мгновение. — Я действительно просто так пришел, сестра-государыня. Эй, девы! Где мое вино? Принесите-ка доску, ибо я желаю сыграть в "четыре провинции".
— Ты желаешь вдвоем играть, или мне пригласить дев?
— Нет уж, иначе вы меня в пух и прах вашим бабским воинством разобьете! С тобой одной и так непросто.
Асиль посмотрела на короля. Бабское воинство — это что? Это он догадался об их заговоре с сестрой Сэйдире? Ах, надо будет повидаться с ней, пока эта ночь не кончилась!
Королева оглянулась. Все шесть ее "серебряных бабочек" сидели тихо и скромно, даже и не скажешь, что каждая смертельно опасна и смертельно предана госпоже. Асиль сама учила их. Поначалу чтобы они оберегали принца, а потом… просто, чтобы они умели то же, что и она. Кто знает, что припасет грядущее? Она почти любила их, а они ее уж точно обожали.
— Тогда сядем за игру, — сказала она, расставляя фигуры.
Посередине доски стоял Король, по четырем сторонам — "четырем провинциям" — располагались фигуры королей-союзников и врагов. Ринтэ взял черный шелковый мешочек, в котором находились пять разноцветных шаров, и оставил только два — черный, королевский, и красный, шар главного противника. Протянул мешочек Асиль. Та наугад вытянула шар. Красный.
— Значит, за короля играть тебе, брат-государь. Как и положено, — улыбнулась она. — Судьбу не обманешь.
Ринтэ сложил шары в мешочек, незаметно мрачнея. Взял чашу, встряхнул ее и высыпал кости — четыре белых кубика, у каждого лишь на одной грани отметина определенным цветом. Ринтэ выпал тот, что был с оранжевой гранью.
— Мой союзник — Юг, пробормотал он. — Остальные твои.
Он совсем помрачнел.
— Когда-то, — сказала Асиль, — твоя супруга хотела, чтобы я сыграла с ней.
— И как?
— Мы думали играть на вас.
— И кто у кого выиграл?
— Мы передумали тогда играть.
— Вы обе выиграли.
Он снова посмотрел на доску и помрачнел.
— Сестра. Ведь это старинная игра, верно?
— Конечно. Даже древняя, в нее еще в Грозовые годы играли. А что?
— Посмотри на доску. Король в середине, четверо других владык, кто-то союзник, кто-то враг. Но ведь никогда не бывало так, чтобы король Холмов, король в середине мира, воевал с соседями… Так во что же мы играем?