Всадник стоял там. В первый момент она вздрогнула, затем с облегчением поняла — не тот. А потом поняла, кто это, и закрыла лицо руками, потому, что не знала, что думать, что делать и как быть.
Они вернулись в Холм вместе. По дороге между ними не было сказано ни единого слова.
Под утро, когда они вернулись, примчался гонец и сообщил, что король будет через два дня. Асиль и так это знала, вестовые соколы прилетали из каждого холма. Она знала, что приедут все — все главы Холмов, и ее сын, и свекровь, и Лебединая Госпожа, а, стало быть, опять придется пытаться успокоить ее гордую душу и поддерживать мир.
А еще придется открыться перед государем и братом. И это пугало больше всего. Он не простит, не поймет. Как она смела забыть Эринта, всеми любимого короля?
А она и не забыла. И никогда не забудет. Но это совсем другое, совсем другое. Это поздняя, осенняя, почти безнадежная любовь. Последнее красное яблоко на голой ветви в пору глубокой осени.
"Это мое яблоко, — с мрачной решимостью подумала она. — Я не отдам его ни за что. Я, Асиль, Ледяной Цветок".
Королевский Холм готовился к празднику. На нижнем уровне украшали фонариками сады, тянулись в Холм подводы со снедью, купцы вытаскивали из кладовых ткани, одежду, обувь — попроще и побогаче, златокузнецы выставляли на прилавках кольца, серьги, пряжки, всевозможные украшения для жен и мужей, на любой вкус. Портные продыху не знали от заказов. В Школах не смолкала музыка и голоса — певцы и музыканты готовились к празднику, а для танцоров у златокузнецов заказали сотни серебряных и медных колокольчиков. В Нижних садах готовили помост для представлений.
Никогда еще на памяти нынешнего поколения Холм не готовился к празднику так истово. И у всех где-то в закоулках сознания таилась черная мысль — это в последний раз. Никто не говорил об этом. Никто не знал, почему, отчего завелась эта мысль. Но думали так все. И потому веселье было таким безудержным. И отчаянным.
Госпожа Асиль сама выехала из Холма с пышной свитой для встречи государя. А как оделась для встречи королева Холмов?
Черным было ее платье, отороченное соболем. Расшито оно все было хрустальными бусинками и сверкало, как звездное небо прежних времен, когда луна была еще белой, словно очищенный орех. По подолу и рукавам вышит был мелким речным жемчугом затейливый узор. Плащ, белый, словно снег, покрывал ее плечи, и подбит он был мехом белого зимнего волка. Застежка светлого серебра скрепляла его у ворота, и на черной эмали сверкала Ущербная Луна.
Ожерелье из сапфиров, хрусталя и лунных камней, соединенных серебряными звеньями, лежало на ее высокой груди, и хрустальные граненые шарики на длинных серебряных цепочках дрожали в ее ушах.
А что за венец надела на свои белые волосы госпожа Асиль?
Из тонкой серебряной проволоки сплетен был он, и серебряные листочки блестели в нем, а цветы сделаны были из сапфиров и хрусталя.
На белой кобылице ехала она, и звенели колокольчики в молочно-белой гриве благородного животного.
Такова была госпожа Асиль.
По правую руку ее ехали Науринья Прекрасный, старший маг Королевского холма, и Дева Зеленых рукавов — Майвэ, румяная, красивая, с длинной черной косой и глазами цвета весенней травы. А следом за ними — Адахья Верный, начальник Стражей.
А по левую руку ее ехал господин Тианальт, Блюститель Юга, королевский гость и заложник. Конь его был вороной, огромный, таких разводят на Юге, в землях Дневных. В красном, праздничном был он, в дорогой сбруе был его конь, золотыми гвоздиками было обито седло. Тяжелый багряный плащ закрывал его до пят, черные перчатки были искусно расшиты цветной и золотой нитью, свободно падали по плечам светлые волосы. И все, кто видел его, говорили — воистину, сам День едет почтить государя Ночи.
А каков был государь Ринтэ?
Ночные и без того бледнокожи, но таким бледным и усталым Асиль никогда не видела брата-государя. Но он хорошо держался. Он был в белых королевских одеждах, из украшений на нем были лишь драгоценный пояс, застежка у горла и венец.
За ним ехала толпа гостей — все главы Холмов были здесь. И, конечно, по правую руку от супруга ехала Лебединая госпожа, Сэйдире Дневная, золотокосая и зеленоглазая, строптивая и гордая. Она выехала навстречу королю еще неделю назад, чтобы встретиться с ним в Холмах-Близнецах.
И была там еще Нежная Госпожа Диальде, в своем любимом зеленом бархате. А вот и Тарья Медведь, седой, огромный — все с некоторым опасением сторонятся его.
Асиль еле заметно усмехнулась.
Вот и ее сын, наследник Холмов. Он так похож на отца — если бы не белые волосы Тэриньяльтов. Сердце болезненно дрогнуло. Это уже не ее маленький мальчик, скоро он совсем уйдет от нее…