После чудовищных слов Чёрного, ладони людей легли на рукояти оружия. На скулах Енджамина и некоторых стражей, выстроившихся за его спиной клином, выступила мерцающая огненно-алая дымка, похожая на капиллярную сетку. Они встали так, чтобы загораживать собой всё ещё трудящихся над королём лекарей от двух странных существ, глядящих на них, как сами люди смотрели на экзотических существ в королевском зверинце.
- Ой-ей, может это заразное? – Галь с беспокойством присмотрелась к странным меткам и быстрым движением закинула руку за спину, словно натягивала невидимый капюшон. Вокруг её головы тут же расползся полупрозрачный щит. – Ну, мало ли… - смущенно пробормотала она под негодующим взглядом людей.
- Слабый интеллект, хрупкость, недолговечность, ограниченность сознания, - с брезгливой миной на красивом лице перечислял Стин. – Я очищу поверхность планеты, и буду перестраивать её по своему вкусу, заселяя кем-то более приемлемым.
- Стин, тут уже мириады живых, - жалобно пробормотала Галь, растерянно глядя на него, - Не нравятся аборигены, ну так поищи другой мир…
- У местной звезды красивый свет, а эта планета – самая комфортная для развития приближенных к нам форм. Точнее, станет таковой, когда я проведу тут небольшую зачистку.
Лучи здешнего солнца действительно были довольно приятными, чуть отдающими лавандовым оттенком, а специфика атмосферы позволяла самым ярким звёздам пробиваться через неё и светить даже днём, круглые сутки лукаво подмигивая смертным с тёмно-синего неба.
Но девушка не чувствовала, что он объявил систему своей, поэтому у неё ещё был шанс…
Вскинув голову, она уставилась прямо на насторожившегося мужчину:
- Мир ещё ничей, и раз претендентов на него два, значит быть дуэли!
Целестин вздохнул, раздосадованный этой внезапной помехой. Он и так затаив дыхание целый цикл ждал прибытия кораблей, не привлекая к системе внимания, чтобы никто из старших не посмел оспорить его право на этот отсталый, но живой мирок. Он не мог объяснить себе, чем его притягивала эта в общем-то совершенно непримечательная планетка, но когда лишь только увел её, переместившись по случайным координатам на пустую планету-соседку, такую загадочно мерцающую вдали в облаке пушистых сияющих облаков, то понял, что заполучит её себе любой ценой. Путающаяся под ногами девчонка лишь оттягивала момент его одержимого триумфа.
На поляне бесшумно и безо всяких эффектов появился ещё одно существо. Высокий мужчина, закутанный в бесформенную хламиду, тут же попавшую длинной полой в лужицу крови, и брезгливо оттуда отодвинутую. Его бледное лицо могло бы считаться красивым в любом из миров, если бы не печать абсолютного безразличия, что искажала его правильные черты и делала большие злёные глаза тусклыми и невыразительными.
- Призыв о поединке услышан. Наблюдатель здесь, - прошелестело это древнее и безмерно уставшее создание. Он поднял к небу равнодушные ко всему глаза, и в них, вытесняя тусклую зелень, отразилось сияние мириад звёзд, - Демиург Целестин и демиург Маригаль сойдутся в поединке за безымянную планету с самоназванием «мир Алливейн». Поединок до…
- До первой крови, - бесцеремонно перебил его Стин, - Я не собираюсь убивать эту малявку из-за того, что ей приглянулась та же система, что и мне.
Демиурги редко сходились в дуэлях за миры, которых было бессчетное множество, кратно большее, чем существовало претендентов на роль их хозяев. Но если такое случалось – из боя выходил лишь один.
- … того, как один не сможет продолжать бой, - равнодушно закончил Наблюдатель, не обратив никакого внимания на недовольного Стина. Галь уже немного потряхивало, и она в душе порадовалась милосердию угрюмого Стина. Она трезво оценивала силы, и понимала что он гораздо опытнее, старше на несколько циклов и намного сильнее. Но не попытаться она не могла – проведя на планете меньше одной доли её оборота вокруг светила, Галь неожиданно сильно ощутила связь с неизвестным на их картах мирком, и мысль о его уничтожении причиняла ей почти физическую боль. Она могла попробовать победить лишь надеясь на счастливый случай и молчаливую поддержку вселенной, но и это было лучше малодушной капитуляции.
Фигуру Стина окутала взявшаяся из ниоткуда чёрная дымка, меняя его одежду на странный тканевый доспех. В пустой руке появилось длинное копьё, древком которого мужчина опёрся на землю, как на дорожный посох. Вокруг шеи выросли иглы, свободным воротником возвышаясь гораздо выше его головы, превращаясь в своеобразный шлем из тьмы и шипов.