— Чего уставилась, как на привидение? — приветливо улыбнулась Аля, делая шаг вперед. — Зайти-то можно? Или здесь будем разговаривать?
— Заходи, — буркнула Лидочка, широко распахивая дверь.
Не оборачиваясь на засуетившуюся с плащом гостью, Лида пошла в гостиную, попутно бросив мимолетный взгляд в зеркало. Занимало оно большую часть стены просторного холла, сработано было кем-то из прославленных мастеров и отображало все с какой-то преувеличенной точностью и доскональностью. Ее собственное отражение, выхваченное из полумрака назойливым зеркалом, Лидочке не понравилось. Да и кому может понравиться изнуренная баба с давно не мытыми волосами и синими полукружьями вокруг глаз? А на что похож ее домашний костюм? Темные пятна на кофточке от пролившегося детского питания.
Брюки вытянуты на коленях и смяты до невозможности. А когда-то… Когда-то она была одной из самых высокооплачиваемых девочек проспекта. — И чтобы заполучить ее, нужно было заранее созваниваться с ее сутенером.
Видели бы они ее сейчас, вот потешились бы!
А прошло-то всего ничего, каких-то три с половиной года.
— Спит? — легонько тронула Лидочку за локоток Аля, врываясь в ее мрачные размышления. — Пусть спит. Пойдем куда-нибудь поговорим. Гостинцы я на столике оставила…
Лида молча подала ей знак следовать за ней, и спустя пару минут они рассаживались в глубокие кресла гостиной напротив огромного электрокамина.
— Эко громадина какая, — Алевтина бросила неодобрительный взгляд на бездействующий калорифер. — Наверное, больших денег стоит, да и энергии жрет больше положенного. Твоя наверняка прихоть. А к чему, если у вас отопление? Любишь ты, Лидка, всякие помпезные штучки. Да, в трудные времена нелегко тебе придется…
— А что, грядут трудные времена? — прикинулась та неосведомленной. — Просвети…
Она томно, может, даже излишне театрально изогнулась и, взяв сигарету со столика, прикурила.
— Что же ты, корова нечесаная, куришь?!
В доме грудной младенец, а ты ему легкие травишь?! — грозным шепотом набросилась на нее Алевтина. — Сидит, понимаешь, на последнее пугало похожа. Жалеешь себя наверняка безмерно. Локти кусаешь да злобу точишь на всех. Так, что ли, Лидка?!
С тех давних пор, когда Лидия ухаживала за раненой Алевтиной и полностью владела ситуацией, минуло немало времени. Перестановка сил сейчас была налицо, и главенствующая роль отводилась Але. Под ее напором и под взглядом ее гневно сверлящих глаз Лидочка невольно стушевалась.
— Попробовала бы сама! — она огрызнулась все же на всякий случай. — Пацан орет вторые сутки. Я с ног сбилась со всеми этими няньками-сиделками. Мне пожрать некогда.
Лекции мне тут пришла читать!..
— Вторые сутки, говоришь? — Алевтина зло прищурилась. — А что неделю к мужу не появляешься, кто виноват? Он больной, пожилой человек…
— Пожилой! — против воли насмешливо фыркнула Лидочка. — Он древний старец, милая моя! Древний! И если честно, видеть мне его последнее время что-то уж совсем не хочется…
— Ага! Зато хочется его денежки по соседству в баре вечерком спускать. Так, что ли, а?!
Хоть и дружны мы были с тобой, Лидка, все это время, но вот что я тебе скажу! — Алевтина поднялась со своего места и нервно прошлась по пушистому ковру, застилающему огромную территорию гостевой комнаты. — Не смей обижать Ивана! Слышишь?! Не смей! Он сейчас прежде всего должен стать на ноги, а потом…
— А потом сказать мне: «Идем, дорогая, делом займемся». Так, что ли? А знаешь, что он подразумевает под этим самым делом?
Свои отвратительные до мерзости попытки быть мужиком!
— Где же ты была пару лет назад? — Чувство гадливости настолько сильно охватило Алевтину, что она еле сдерживалась, чтобы не вцепиться в волосы этой похотливой дряни. — Или не видела, за кого замуж шла?!
— А ты?! — Лида также вскочила на ноги. — Ты видела, за кого выходила?! Не святоша был твой Денис, далеко не святоша! Разве ты этого не знала?! Так чего же теперь от него морду воротишь?! Подумаешь — плечевую трахнул! Какая беда! Да любой мужик, если он хотя бы чего-нибудь стоит в этой жизни, имеет свою телку на стороне…
— Так он ее не только трахнул, — подавленно перебила ее Аля, находя в ее попытке оправдаться некоторую справедливость упреков в свой адрес. — Он же ее и убил! Причем зверски!
— Дура ты, Алька! — Лидочка запрокинула голову и демонически захохотала. — Дура и есть! Неужели ты не знаешь своего мужика?!