Андрей, какое-то время продолжал звонить, несколько раз подкарауливал ее около дома. Но тщетно, Евгения не хотела ни видеть, ни слышать, ни вспоминать, ни думать о нем.
Рассказала она, чтобы облегчить себе душу, все только своей близкой подруге Галке.
Галка выслушала, не перебивая, что вообще было ей не свойственно. Так как она всегда любила комментировать. И только в конце Жениного рассказа, разразилась бранью минут на пять.
— Вот гад, сволочь, идиот! — это было самое приличное из характеристик так называемого Принца.
— Он сразу мне не понравился. Сразу. Все! Выкинь его из головы! Мы тебе лучше найдем! Вот сволочь, спал он, получается, с другими, тебя нетронутую и невинную, а главное, с хорошим приданым, богатыми родителями, решил взять в жены. Вот ему и карьерка сразу, и все! Но обломался мужик! Как хорошо обломался! Гад!
Галка закурила, налила себе пива и продолжила:
— Получается так, ты его спровоцировала в ту ночь, так бы он и дальше до свадьбы с сексом тянул. Ему-то что? У него под боком всегда было! Как женщина ты ему нужна была постольку, поскольку. Ты была пропуском в новую, красивую жизнь! Прости. Но это так. — У тебя покрепче ничего нет? — сделала перерыв в речи Галка.
— Вроде в баре должно было быть, — сказала Женя. — Сейчас проверю.
Женя вернулась с бутылкой бренди в руках.
— Здорово! Это как раз то, что нам надо. Ох, и наклюкались они с Галкой в тот день.
Галка и домой-то не поехала. Они завалились вместе на диване.
Но, несмотря на выпитое, несмотря на то, что голова кружилась как после американских горок, Женя долго не могла заснуть, думая над Галкиными словами. Память складывала кусочки головоломки. А ведь точно, как-то странно все. В любви признавался один или два раза, наедине с ней оставался неохотно, а друзьям представлял так, что они все думали — невеста. Потом он всегда рассказывал им, где она учится и при возможности упоминал о ее родителях. Точно, права Галка, права на все сто!
Вон из моей жизни! Вон! Все будет у меня хорошо, но без тебя… мысли стали путаться. Рядом сопела Галка. Она прижалась к ней и начала проваливаться в сон.
Михаил, как и обещал, повел Элеонору в ресторан. Она постаралась на славу. Когда они появились в ресторане, только ленивый не обратил на нее внимание. Высокая. Стройная. В коротком платье, длинных узких сапогах, загорелая, с безупречным макияжем, длинными светлыми волосами — она была словно сошедшая с обложки кинозвезда. Ужин прошел как всегда. Элька крутила головой по сторонам, пила вино, ела мало, чтобы не испортить фигуру к очередному показу. А Михаил тоже спокойно пил, но еще и ел, у него-то показа не было. Еще он слушал ее какие-то бессмысленные разговоры про своих подруг. Кто с кем живет, кто сколько получает. Иногда он кивал ей головой, иногда произносил какие-то междометия, делая вид, что слушает ее очень внимательно. Но мысли его были совершенно о другом. Он думал о том, прослушала ли девушка Женя его сообщение? Придет ли на встречу? Вдруг ей уже что-то предложили?
— Миш, ты меня слушаешь? — Элька капризно поджала губки.
— Конечно, дорогая, — ответил он автоматически.
— Ну. И как ты относишься, если я поеду работать в Италию?
— Тебе предложили там работу? — удивился он, похоже, он точно что-то прослушал.
— Вот именно, слушать надо, когда с тобой разговаривают.
— Прости, отвлекся чуть-чуть.
— Я тебе и говорю, да, предложили, ждут решения от меня.
— А когда ехать надо?
— Надо будет сначала контракт заключить, это солидная фирма, надежная. Потом виза, билеты, и все. Думаю, недели через три-четыре, не больше.
— И что ты решила?
— Я не знаю, а ты как думаешь? Ты ведь со мной не поедешь?
— Эльк, конечно, не поеду. У меня фирма, работа. А у тебя вся жизнь впереди. Ведь если подумать — это такой шанс.
— Шанс точно, шанс. А как же мы?
— Мы? Признайся мне, ты что, меня так сильно любишь?
— Не знаю, Мишенька, мне с тобой приятно, хорошо, спокойно.
— И мне с тобой, но будущего у нас нет. Ведь ты тоже это понимаешь?
— Понимаю! Слушай, а ты меня проводишь, у меня же вещей много. А переписываться будем. Хорошо? — Она уже вновь переключилась с их отношений на себя.
— Хорошо, Элька, конечно, будем. — Михаилу вдруг стало так легко и спокойно. Все решилось само собой. На мгновение ему стало жалко, что она уезжает. Он не услышит больше ее щебетания, глупостей, не почувствует ее красивого, гибкого, страстного тела в постели. Он ухмыльнулся, почему же людям всегда чего-то не хватает, почему им всегда плохо.