— По пути мы застряли в пробке, да и путь с вокзала не близкий. В следующий раз будем лететь на самолете. А я вот думал, что ты меня у дверей встретишь, неужели не рад видеть родного брата? — отвечал Осип Григорьевич мужчине.
Спустившись в низ, мужчина плавно подошел к брату, и они крепко обнялись, после чего Осип Григорьевич повернулся и сказал:
— Позвольте вам представить, это мои подопечные, которые приехали со мной по работе. Виталий Лесницкий отличный кадр и трудолюбивый работник и мой не заменимый помощник Влад Костров, я рассказывал тебе о нем, когда мы созванивались.
Подойдя ближе, мы поприветствовали хозяина дома, пожав его руку по очередности.
— Что ж, тогда позвольте и мне кое-кого вам представить. — Сказал он и обернулся к людям позади себя. — Это мой третий сын, Александр — он указал на парнишку, стоявшего в середине, после чего парень подошел ближе и также пожал нам руки и обнялся с нашим шефом в знак приветствия — А это мой помощник, Владимир, по всем вопросам можете обращаться к нему. — И наконец, жемчужина нашей серой семейки, моя дочь, Ксения. — Указал он на девушку, что последовала примеру брата и поприветствовала нас со всем уважением.
Что же касается внешности этих четверых, то мне бы хотелось рассказать о каждом по порядку. Глава семейства, Игорь Николаевич, как я уже говорил, был высоким и статным мужчиной. У него были темные и немного посидевшие каштановые волосы, и карие глаза. На лице мелкими крупинками были видны веснушки, он был одет в голубю рубашку, серые брюки, а на шее аккуратно был завязан серый полосатый галстук. Отличительной чертой этого человека был огромный шрам на шее и холод, который царил при его присутствии. Он создавал образ серьезного и холодного человека, он вовсе не был прост и улыбчив как его брат Осип Григорьевич, и, судя по отчеству, отцы у них были разные.
Сын его, Александр, внешне был многим похож на отца. Я бы даже мог назвать его молодой версией Игоря. Такие же карие глаза и каштановые волосы, немного ярче выраженные веснушки на лице, почти такой же высокий рост. Но в отличие от худощавого отца парень казался крупнее и мускулистее, вот только от него не исходила такая, же серьезная аура. Он скорее казался более легкомысленным. После нашего приветствия, он больше не смотрел в нашу сторону и только и делал, что наблюдал за телефоном. А после нескольких минут разговора с отцом просто взял и ушел.
Сестра его, Ксения, в отличие от брата была очень воспитана и мила. У нее были светлые каштановые волосы, мягкие черты лица и белоснежная кожа, глаза ее были не как у отца и брата. Они были ярко-голубыми. Вплоть до самой шеи ее лицо было усыпано веснушками, что просто непросто не делало ее великолепной красоткой. Не подумайте, что я так пытаюсь ее оскорбить. Ксения была миловидной и красивой девушкой, она сразу же понравилась мне. Как сейчас говорят, «Полностью в моем вкусе». Под левым глазом у нее была маленькая родинка, что делало ее еще более выделяющейся. Казалось бы, как родинка может выделить человека, они же у всех есть. Но Ксения выделялась.
После нашего скромного знакомства мы сразу же направились на второй этаж, где нам показали расположение наших новых комнат. Комната Виталика располагалась почти возле лестницы, а моя в самом конце длинного коридора. Комната Осипа Григорьевича была на третьем этаже недалеко от комнат самих хозяев. Также на третьем этаже располагался кабинет главы семьи и мини-библиотека.
Моя комната выглядела вполне обычно, ну если можно, так сказать. Поскольку она являлась гостевой, то кровать была двуспальная и большая, сама же комната была просто огромной. Впрочем, как я понял, все большое было особенностью этого дома. Посреди комнаты было два больших окна, занавешенные огромными, синими шторами, рядом с первым окном располагался чайный столик и два миниатюрненьких кресла. В комнате также стояли два шкафа, книжная полка, письменный стол и небольшой деревянный комод. Сама комната была в серых и голубых оттенках, был натянут белый натяжной потолок.
В комнате Витали все было немного по другому. Его комната была в красно-коричневых оттенках. На окнах висели плотные бардовые шторы с золотыми швами. Большая двуспальная кровать была заправлена в красно-коричневые одеяло. В отличие от моей комнаты, комната Витали была значительно меньше, и если моя казалась очень пустой, то его выглядела более уютной. В ней точно также стоял столик и кресла, была книжная полка, большой шкаф и письменный стол. На стенах, как и у меня, висело несколько красивых пейзажей.
Разложив свои вещи, я направился в комнату Витали, тот все еще раскладывал документы на столе. Уже завтра утром мы отправимся на место, где нас ожидает куча разных отчетов и еще множество бумажной волокиты.
Не успели мы еще разобрать все по места, как настало время ужина и одна из служанок. Спустившись вниз к столовой, я заметил, что не главы дома не его дочери там не было. За столом сидели лишь мой начальник и Александр.
Сев по местам мы все принялись трапезничать, еда была вкусной и простой, ужин проходи спокойно. Вчетвером мы быстро нашли общий язык, у меня сложилось крайне положительное впечатление о сыне Игоря Николаевича. Он был энергичным и юмористичным парнем, которого в той же мере что и меня интересовали дела компании и возня в документах.
Я с давних пор жил один и уже давно съехал от родителей, поэтому такие вечерние беседы за едой уже давно не входили в мою жизнь. Впрочем, ранее я тоже никогда не собирался за ужином у стола и предпочитал, есть в одиночестве.
Мы болтали о делах компании и о том, как трудно бывает работать с новичками в своем деле. Осип Григорьевич сидел с нами недолго и вскоре пошел отдыхать. На первый взгляд Александр был неплохим парнем и даже очень приятным, но что-то в нем все равно меня отталкивало.
— А как же Ксения? Она уже поужинала? — спросил я, глядя в глаза Саши.
— Она сегодня слишком устала и решила не спускаться на ужин. — ответил мне он и как-то изменился в лице.
— Сколько ей лет? 17?18?
— В прошлом месяце ей исполнилось 17. — с хладнокровием отвечал он.
Мне стало ясно, что эта тема вовсе не нравится нашему собеседнику, это же подметил Виталя. Почти сразу мы перевили тему нашего разговора, а спустя несколько минут и вовсе покончили с трапезой.
Я не любил находиться в гостях и в принципе заводить новые отношения, признаюсь честно, меня часто отталкивало от людей.
Чувствуя себя обязанным, я помок служанке помыть посуду и убрать за собой со стола. Во время уборки мы с ней мило разговаривали и шутили.
— У этого дома занятные хозяева. — с восклицанием промолвил я.
— Да, это так. Они очень влиятельные и выдающиеся люди. Если бы не их странности, я бы сказала идеальное начальство.
— Какие странности? — я был крайне удивлен ее словами.
Она медленно вздохнула и остановилась на месте. Посмотрев на меня крайне грустным взглядом, она ответила:
— В скором времени вы и сами все поймете, но чтобы вы не сильно удивлялись, хочу вас предупредить. Эта семья издавна славится своими выходцами, меры воспитания здесь не такие как в обычных семьях и порой даже слегка радикальны. Но вам не стоит вмешиваться в это. Признаться, я немного боюсь членов этой семьи.
— Боишься? Отчего же? — любопытство распирало мен изнутри и разжигало новое пламя увлеченности.
— Понимаете, третий сын главы, Александр, очень не любит свою сестру. Они не ладят от слова совсем. Ксения Игоревна всячески пытается идти с ним на контакт, но ее просто непросто игнорируют. Ей частенько достается от младшего господина, но она продолжает терпеть. Я знаю, что мне следовало бы держать язык за зубами, но я считаю, что как гости которые, останутся здесь на длительный срок вы должны знать правду. — она продолжала говорить тихо, но с таким же рвением.
— Игорь Николаевич, очень серьезны и строгий человек. Он не терпит, когда подчинённые лезут, куда не надо и не выполняют своих обязанностей. Я бы даже выразилась так: «Он не терпит бесполезных людей». Того же он требует и от своих детей. Я не хочу нажить себе еще больших проблем, поэтому на этом закончу. В будущем, остальное вы поймете сами.