— Эй — я задыхался в одышке, но пытался быть более тихим. — ты разве не ко мне ехал? Какого черта ты здесь валяешься. — Я говорил с ним непринужденно, рассказывал о том, какой он нытик, кокой из него друг и что я очень сильно им дорожу. Рассказал о той чуши которую парят врачи о том что он не очнется — Смешно не правда ли? — еще никогда в жизни я не сжимал чью-либо руку так крепко.
Мое сердце было готово остановиться при виде аппарата, который то и дело снижал цифры пульса на экране.
— Виталь — говорил я уже сквозь слезы — Ты, правда важен мне и нужен. Я просто не смогу без тебя. Ты это понимаешь? — я сжал его руку сильнее и опустил к ней голову. Вся эта сцена напоминала фильм, но все было серьезно и напряжение во мне просто не выдержало. — Если ты очнешься, я сделаю для тебя все, слышишь? Я отвечу на твои чувства. Я буду рядом. Просто не уходи.
В ответ я услышал лишь тишину. Выйдя из палаты, я направился на пост медсестры. Но это было бесполезно, ведь уже весь персонал бежал в палату номер семь.
Огромное и теплое сердце моего друга остановилось.
Мне пришлось посетить еще одни похороны. И признаюсь честно, я не планировал снимать траур никогда. Смысл жить в этом тихом мире покинул меня.
***
Прошло так много времени и вот я снова тут. Много. А если быть точнее то два с половиной года минули с того лета. Я всегда был готов вернуться, но сделал это лишь сейчас. Что же изменилось с той поры?
Ну что ж. Многое. Например, я больше не работаю в компании. Теперь я журналист. Меня уволили, а если быть точнее попросили уволиться по собственному. На мое место уже был найден новый человек. Вот и ушел. Журналистом я пошел не сразу. Но профессия меня затянула.
Для меня странно снова стоять на этом вокзале, дороги здесь все такие же чистые. И это уже не начало новой истории со счастливым концом. Это конец старой. Ведь сейчас я стою на вокзале, чтобы уехать. И стою я один.
Я приехал сюда по работе два с половиной месяца назад. Я был рад вернуться, и я обещал. Первым делом хотел найти себе пристанище. Но к великому удивлению встретил знакомого.
Проходя через мост, я наткнулся на парня, сидевшего у самых перил. В руках он держал букет роз. Шея его была обвязана красным шарфом, а одет он был в легкое пальто. Я узнал его почти сразу, но не был уверен, узнает ли он меня. Но он сам меня окрикнул и был рад видеть.
Из его рассказов я узнал многое. Например, о том, что он больше не влюблен в подругу детства и нашел себе пару. К нему он кстати и направлялся, но от смущения, по дороге делал передых.
Я узнал многое, но он не рассказал основного. Когда я спросил у него о Ксении, но он сразу замолчал. Он посоветовал мне самому узнать все подробности. Мое сердце уже не так трепыхало при упоминании Ксюши. Но внутри что-то защемило.
Первым делом я конечно же отправился в дом девушки. С моего прощания прошло так много времени, но это место почти не изменилось. Оно скорее стало пустым. Минимум охраны, да и то не те огромные парни с дубинками в руках. Собачий вольер непривычно пуст. Хотя даже после усыплении старых собак Игорь в этот же день привез щенков.
Я позвонил в дверь, но открыл мне не дворецкий Владимир, а старая и полная женщина. У неё я узнал, что дом этот уже как два года не используют. Хозяева переехали, куда не знает, но по её словам, произошло здесь что-то ужасное. И вот, мое сердце снова пропустило удар.
Я долго думал, что же дальше. Изначально, поспрашивал у местных журналюг, не знают ли они чего, но те только отнекивались, да увиливали от ответа. Я пришел к выводу, что нужно идти напрямик.
Что может быть лучше, чем просто взять интервью у начальника местной полиции. Пусть не сразу, но этот хмырь меня узнал. Он долго прикидывался незнайкой, но все же поведал мне историю, от которой зашевелились волосы.
— Я расскажу все, только с гарантией что мое имя нигде не всплывет.
— Вам не стоит волноваться, я напишу вам расписку.
— Тогда ладно. Слушай. — Глубоко вздохнув, он потер челюсть и начал вещать — Случилось это почти через месяц после твоего отъезда. Все было как всегда. Праздники, банкеты, игры. Ничего необычного. Вот только это с виду было так безоблачно. В один осенний день, числа двадцатого, наверное. В участок поступил звонок. Звонивший заявил, что видел как мужчина, девчонку схватил и утащил. Куда, когда? Ничего не ясно. Ну мы стало быть и выехали на поиски — он остановился и прочистив горло продолжил — Видели все это возле охранного агентства Игоря, отца Ксении. Ну, я человек не глупый. Знаешь ли, к нам в город разный контингент приезжает. И на всех мы справочки наводим. Как говорится предохраняемся от неожиданности. Точно помню, в тот день дождь еще пошел. — он снова замолчал, наверное все-таки подбирал слова. — В этот день, было заведено одно негласное дело. Почему негласное? Потому что заявления никто не подавал. Девчонку мы нашли, вернее я нашел. Разорванное платье, кровь, синяки, ссадины. Все говорит об изнасиловании. В тот день, я пожалел, что вообще работаю в полиции. — и снова молчание.
Он долго думал что сказать, но решил не церемониться.
— Той девушкой была Ксения. — я это уже понял, но сердце все же замерло от шока — а насильником был Григорий. — нет, я ошибся, именно тут мое сердце остановилось. — Я не знал что делать, впервые за все время своей работы, я не знал что делать. Когда я вывел Ксению на улицу, она еле стояла на ногах. Прямо перед машиной она упала, молила меня отвести её домой. Лицо не выражало никаких эмоций. Вообще никаких. Я отвез её домой, но увидав коттедж, она заплакала, словно я должен вести её в другое место.
Мое сердце колотилось, руки дрожали, а разум потускнел.
— В этот же день я увидел лицо своего давнего знакомого Игоря, его лицо вообще не выражало ничего. Он даже не реагировал на дочь. Но не это главное. Заявление все же было написано на следующий день и расследование было начато. Мы задержали Григория и посадили, но он выбрался и загремел в психбольницу на долго. Вот только было поздно. Через два дня после изнасилования, тело Ксении было найдено в петле в её комнате. Нашел её брат.
«Тело. То есть, её больше нет. Я опоздал. Опоздал на два года».
Я понял все давно, но надеялся, что финал окажется другим.
— почему мне не сообщили о похоронах?
— Их не было.
— Что?
— Тело просто опустили в землю. На могиле видели лишь отца.
— Ясно.
Он рассказал еще о многом, а после полученной расписки мы расстались.
Почему Григорий так поступил? На это у меня есть объяснение.
***
Мать Григория, Изольда была изнасилована в возрасте семнадцати лет. Вследствие чего забеременела. Она была хороша собой, умна и из обеспеченной семьи. Насильник и сводный брат Изольды предложили ей выйти замуж и под давлением родителей она согласилась.
Нои во время беременности и после родов, она не бросала попытки избавится от «Ублюдка».
После рождения мать пыталась полюбить его, давала необходимый уход, но из-за тригера, что преследовал её, у неё ничего не вышло.
Отец мальчика периодически бил и насиловал мать и часто ребенок был свидетелем этого действия. Мать же после долгих избиений тронулась умом и срывала злобу на сыне.
Из-за сложившейся обстановки Григорий в подростковом возрасте часто не появлялся дома, и проводил все свое время в компании единственного друга — собаки. Сверстники его не принимали, считали странным и издевались. Он рос жестоким и лишенным любви.
Однажды отец решает закалить дух сына и убивает собаку, Григорий сбегает из дома к бабушке и дедушке, но его быстро возвращают.
В 15 лет мальчика отправили в военный интернат. Там он подвергается жестокому сексуальному насилию. В результате множество драк и нарушений был отчислен и вернулся домой. Дома его не ждали и вовсе не были рады видеть.
Вскоре его снова отправили в военный пансионат, там он не стал долго ждать пока за ним придут. Он быстро запугал все кто был в его поле зрения. Мать изредка писала сыну, прости не возвращаться. Мальчик находил утешение в дрессировке собак.