– Вы словно изучаете меня, – сказала она, смутившись.
– Я любуюсь.
– Ну… и… как? – спросила она, чуть разведя руками.
Марк подошёл ближе, почувствовал её волнение, обнял её и тихо сказал:
– Ты божественна!
– Нравлюсь? – спросила она шёпотом.
Марк припал к её губам и долго не отпускал Ольгу. Когда губы разомкнулись, она прошептала:
– Ужин…
– Я не голоден.
– Тогда ещё… – сказала она, подставляя губы.
Ольга взяла его за руку и повела в спальню.
В их слиянии присутствовала та редкая обжигающая страсть, в которой участвуют не только тела, но и души.
Она лежала, прижавшись щекой к его груди. Марк держал её руку в своей. Ольга тихо прошептала:
– Боже, как хорошо! Спасибо…
– Кому спасибо?
– Господу.
– А мне? – он улыбался.
– И тебе, конечно! – она приблизила его руку к своим губам.
– Скажи, почему ты не замужем? Это удивительно. Мне кажется, к тебе должны свататься толпы мужчин.
– Ошибаешься, их практически нет.
– Даже не верится.
– Те немногие, что делали робкие попытки, были настолько неуклюжи и неискренни, что приходилось корректно отказывать. Теперь уже поздно – мне сорок три.
– Неужели? Это не много.
– От кого я слышу! – Ольга подняла на него глаза.
– Оля, я хочу, чтобы ты знала, я не бабник. И потом, мне уже пятьдесят девять.
– Разве это возраст для мужчины?! – сказала она и спросила: – А дети есть?
– Нет, детей нет. А у тебя?
– Дочь. Ей двадцать два года. Представляешь, за год до окончания университета вышла замуж и уехала в Нью-Йорк. Там, говорит, наш диплом не нужен.
– А муж кто?
– Муж неплохой, русский, на двенадцать лет старше, работает в крупной американской компании. Они оба язык знают хорошо. Живут на этом… – она улыбнулась, – Брайтон Бич, я там не была. Говорят, русский Гарлем. Ты был?
– Был. Сама улица уродливая, сверху метро громыхает, но рядом океан, замечательный воздух. Люди выходят из дому прямо на пляж. Оленька, принесёшь мне водички попить?
– У тебя голова болит? – забеспокоилась она.
– Нет… – Марк рассмеялся, – у меня и тогда она не очень болела.
– Ах, вон оно что! – улыбнулась Ольга.
– Боль подступала, я выпил таблетку. А сейчас просто пить хочу.
Она встала, надела халат и спросила:
– Марк, хочешь, я тебе чай с лимоном принесу?
– Да, чай лучше.
Ольга прошла на кухню, включила чайник, достала стакан, отрезала кусочек лимона и стала ждать, пока вода вскипит. Когда она вошла в спальню с ароматным чаем в руке, Марк, лёжа на боку, уже похрапывал. Ольга поставила стакан с чаем на комод, легла и долго смотрела на спящего рядом мужчину, который волею непостижимой Судьбы оказался в её постели.
Утром Марк проснулся, как обычно, в семь часов. Ольга возилась на кухне. Он быстро оделся и вышел к ней.
– Доброе утро, Оленька!
– Доброе утро, Марк! Хочешь яичницу? Остальное на столе.
Стол ломился от яств.
– Милая, зачем яичница при таком изобилии? Яичницу я ем почти каждое утро, это единственное блюдо, в приготовлении которого я достиг совершенства. Ничего другого не умею. Я подозреваю, всё это в мою честь?
– Ты угадал, я вчера готовилась. Тебе кофе или чай?
– Кофе с молоком, если можно?
– Конечно, дорогой. Я уже знаю, чай ты предпочитаешь пить по ночам, – улыбнулась Ольга.
– Догадываюсь. Ты принесла чай, а я…
– … похрапывал, – завершила она.
– Ой, как стыдно!
– Не переживай. По-моему все мужчины храпят. А ты лишь похрапывал, – засмеялась Ольга, – садись.
– Спасибо, но мне прежде нужно умыться, вот только… как я побреюсь?
– У меня кое-что есть, только не знаю, подойдёт ли… – она проводила Марка в ванную комнату.
После завтрака он спросил:
– Ты не собираешься на работу? Я тебя отвезу.
– Нет, спасибо, я поеду сама, чуть позже.
– Если чуть позже, я могу подождать.
– Ты на работу опоздаешь.
Марк подошёл и обнял её сзади:
– После такой ночи можно и опоздать…
– Да… это была восхитительная ночь! Марк, мне надо знать, скажи…
– Что?
– Тебе понравилось?.. то есть… я в постели… у тебя ведь были женщины моложе меня.
– Знаешь, я давно не испытывал такого влечения, такой нежности… Ты превзошла всех. Я до сих пор чувствую вкус твоих губ.
Он говорил искренне, Ольга это почувствовала. На глазах у неё появились слёзы.
– Ты, пожалуйста, иди без меня, мне надо немножко побыть одной, успокоиться, слишком сильные эмоции. Иди, милый.
Она стала раньше уходить с работы. Марк заезжал за ней, и они ехали к Ольге домой ужинать. Домашняя атмосфера ласкала Марку душу. Всплывало в памяти что-то уютное, позабытое. В выходные они ужинали в ресторане. Чаще он водил её в джазовые рестораны, которых в Москве стало немало. В другие дни ходили в театр или в Дом музыки. Марк любил музыку. Дома у него набралась солидная коллекция классики и джаза. В хорошую погоду они выезжали на природу. Однажды поехали в Ясную Поляну, где, как оказалось, Марк ни разу не был, а Ольга – только однажды, будучи ещё школьницей. Однако впечатление осталось не самое лучшее – повсюду их сопровождали толпы людей. «Приезжайте в будний день, – порекомендовала работница музея, – народу будет значительно меньше». На обратном пути Марк рассказал Ольге, как он двадцать лет назад повёз маму по её просьбе в Пушкинские Горы и они замечательно провели там три дня. Мама радовалась, увидев места, которые описал поэт в романе «Евгений Онегин», – Михайловское, Петровское, Тригорское. И хотя усадьбы эти практически воссозданы заново, однако с таким пиететом к поэту, что в них невольно ощущался его дух. В сочетании с потрясающей красотой окружающей природы это оставило неизгладимое впечатление.