— А вот тут ты, Синдзи, не прав! — с жаром воскликнула Асакура. Я меланхолично подумал, что очень зря считал Мисато взбалмошной и гиперактивной… — И сейчас я тебе конкретно поясню, в чём ты не прав и где ты неправым быть просто не имеешь права…
Меня отчего-то начали терзать смутные, но оттого не менее грустные предчувствия.
— Ну, давайте…
— Значит так, Синдзи. Перво-наперво уясни, что с настоящего момента для всех ты — боец, воспитывавшийся для войны с самых пелёнок. Так что никому не стоит знать, что на самом деле ты в первый раз увидел Еву за полчаса до боя, а о военной подготовке даже и не слышал, — Асакура выдернула у себя из причёски карандаш и начала им оживлённо размахивать. — Понятно?
Я невольно отодвинулся, когда наконечник карандаша уставился мне в грудь.
— А чего тут непонятного? — проворчал я. — Вот только как быть с тем, что паре человек я уже успел сказать правду?
— С Судзухарой никаких проблем — он не из болтливых, тем более, что его сестра до сих лежит в нашем лазарете. С Кенске пришлось повозиться — славный малый, но уж больно упёртый, — безмятежно ответила Нагато.
— Оперативно работаете, — прищурился я, в очередной раз понимая, насколько плотная за мной установлена слежка.
— А что делать? Приходится! Парни из Второго отдела может быть и чересчур много играют в шпионов, но как источник информации они просто незаменимы. Так, а теперь давай всё это дело рассмотрим поподробнее… Вот, держи, ознакомься. Здесь указан…
— Стоп, стоп! — совсем по-кацурагински замахал я руками. — Подождите! Вы мне можете объяснить, зачем это вообще надо? А то я уже что-то ничего не понимаю!
Асакура вздохнула, страдальчески закатила глаза, а потом взглянула на меня.
— Синдзи, ты про PR — Public Relations слышал?
— Ну.
— И что это по-твоему?
— Формирование нужного образа какого-либо человека или организации в глазах общественности, — механически отчеканил я.
— Иии?.. — Асакура покрутила в воздуху карандашом.
— Хотите сказать, что этот визит направлен на формирование благоприятного образа НЕРВ в глазах общественности?
— Молодец, правильно! — обрадовалась Нагато. — Но не только. Ещё мы пускаем пыль в глаза нашим союзникам, а также недругам. Нельзя позволить, чтобы во внешнюю среду просочилась информация о том, что ты у нас фактически неуч и неумеха…
— Спасибо, — саркастически усмехнулся я. — А также нельзя позволить, чтобы общественность узнала, что специальный институт НЕРВ склонен к авантюрам, типа привлечения таких неумех и неучей для обороны целого города.
— Точно, — ни капельки не смутившись, кивнула начальник пиар-отдела. — Иначе паники и шумихи не избежать, а нам это совершенно не нужно. Так. Всё? С вопросами покончено? Тогда давай перейдём к программе визита. Смотри — приезд, встреча с генерал-майором Кондратенко, потом официальная часть, речи, и всё такое, потом концерт какой-то… Ну, это вообще-то всё ерунда. Лучше смотри вот сюда — здесь у нас списки возможных вопросов. На эти отвечать рекомендуется, на эти не рекомендуется отвечать честно, а на эти отвечать не рекомендуется категорически… Отдельно у нас идут вопросы, которые нельзя задавать уже тебе… А вот это твоя речь.
— Моя что? — ухитрился я вставить слово в этот безудержный словесный поток.
Асакура в считанные мгновения умудрялась выдавать на-гора громаднейшие массивы информации, буквально погребая всё под оными. Складывалось такое ощущение, что меня поливают плотной очередью. Причём учитывая скорость речи Нагато, возникали мысли даже не о ручном пулемёте, а о шестиствольной роторной авиапушке…
— Твоя речь, — очень чётко, будто тупому, повторила Асакура. — Сначала слово берёт встречающая сторона, потом ответное слово берёшь ты с майором Кацураги. Эх, очень жаль, что мне не дали санкции на официальное привлечение Первого Дитя к этому мероприятию — Пилот Аянами смотрелась бы очень представительно…
— Ммм… А нельзя ли без этого обойтись? — поинтересовался я. — Я вообще как-то не мастер произносить торжественные речи…
— Не бойся, Синдзи, там не так уж и много, и это совсем не страшно, — подмигнула мне Асакура. — Это даже скорее не речь, а рамки того, что ты можешь говорить, а что нет. И давай, приступай к изучению всего этого.
Я с тоской оглядел постепенно окружающие меня со всех сторон листки, покрытыми ровными строчками японских закорючек.
— В темпе, в темпе, Синдзи, — поторопила меня Асакура. — У нас не так уж и много времени.
Поднял взгляд на довольно улыбающуюся Нагато, задумался, нахмурил лоб, нехорошо прищурился и произнёс:
— Знаете, а ведь всё это здорово смахивает на выполнение служебных обязанностей, а ведь у меня сегодня вообще-то выходной…
— Это малосущественно, — отмахнулась Асакура. — Ты сам, добровольно вызвался поехать к русским, так что командование решило, что это удобный момент для того, чтобы продемонстрировать тебя нашим союзникам, так сказать, по полной программе.
— А без меня никак? — уныло спросил я. — Вас же тут я смотрю целый отдел… Что, без меня не можете справиться?
— Можем, почему нет? — безмятежно пожала плечами Нагато. — Только с тобой это будет сделать легче и быстрее, чем без тебя. Мы и так изо всех сил стараемся, создавая дезинформационную завесу — было очень непросто настолько плотно забить все каналы нужными нам данными. Хорошо ещё, что у тебя такие подходящие наклонности и интересы, а то если бы ты был каким-нибудь нытиком-рохлей, формировать на такой основе образ маленького солдата было бы в сто раз труднее…
В точку, Асакура, в точку. Хрен бы вы когда, даже при всём желании, из Младшего сделали бы человека, пригодного к распиариванию в качестве настоящего солдата…Я вообще-то тоже на солдата мало тяну — опытный человек меня наверняка быстро раскусит. Но ведь можно все эти мои гражданские замашки списать на общую расхлябанность, царящую в Конторе? Дескать, воспитали по образу и подобию своему чадо неразумное… Пожалуй, можно…
— Эгей, Синдзи! Приём! — Нагато помахала мне руками. — Повторяю — у нас мало времени. За работу, за работу! Быстро, быстро, быстро!
Я печально взглянул на этот сгусток энергии, именуемый начальником отдела по связям с общественностью. Перевёл взгляд на Рей, которая с флегматичным видом и с едва заметным любопытным блеском в глазах, наблюдала за всем происходящим со стороны. Опустил голову и уставился на бумаги.
Тяжело вздохнув, я погрузился в чтение.
Я украдкой бросил взгляд на циферблат наручных часов — мучаюсь со всеми эти инструкциями всего каких-то пятнадцать минут, а задолбался уже часа на три. Блин, да когда же это всё кончится!..
— Синдзи, порядок! Я получила разрешение для Рей! — Мисато вошла в кабинет что-то весело, но донельзя фальшиво насвистывая себе под нос. — Всё, сейчас заглянем ещё кое-куда и…
— Но майор Кацураги!.. — аж подпрыгнула на месте Нагато. — Мы ещё не всё рассмотрели и даже не закрепили! А я считаю, что так делать категорически…
— О, Асакура, привет! Давно не виделись! Как дела, как служба? Нормально? Вот и славно! Ну, Синдзи, Рей — идёмте, нас уже ждут. Времени всё меньше, а сделать предстоит ещё многое.
Мисато применила против пиар-начальника её же оружие — протараторила всё единым духом, не давая Нагато даже и слова вставить.
— До свидания, — жизнерадостно попрощался я с Нагато, как можно быстрее покидая кабинет. Мы все вместе вышли в коридор, оставив главу пиар-отдела в гордом одиночестве. Вслед нам донёсся её отчаянный вопль:
— Майор Кацураги!..
— Уф… — облегчённо выдохнул я.
— Асакура тебя утомила, — ехидно констатировала Кацураги очевиднейший факт. — Обожаю эту девчонку — она даже мёртвого заговорит и разговорит. Не зря же её поставили начальником отдела по связям с общественностью…
— Она совсем как ты. Только ещё хуже, — заметил я.
— Скажешь тоже! — фыркнула Мисато. — Я в отличие от неё не трещу, как пулемёт. И не заговариваю людей до потери сознания.
— Да-да-да…
— Ты на что это намекаешь, а?
— Да нет, ни на что, — тут же открестился я. — А чего тогда её не выпускают вместо тебя к журналистам? Опасаются, что она их просто уничтожит?
— И это тоже, — кивнула майор. — Но больше всего опасаются, что она ляпнет что-нибудь не то, придумав какой-нибудь новый супероригинальный и беспроигрышный пиар-ход. Было уже такое, мы потом еле спустили всё на тормозах… Пока Нагато сидит где-нибудь у себя в отделе и бесконечно генерирует свои «гениальные» идеи — всё нормально, это ещё можно контролировать, но стоит её только оставить без присмотра… Так, что-то мы совсем заговорились — пошли уже.
— А куда? — поинтересовался я.
— Увидишь, — улыбнулась Кацураги.
Вот очень мне её хитрая ухмылка что-то не нравится… Прямо очень. Нутром чую какой-то подвох…