— Так, а я и на службе, — хихикнули за стенкой. — Я уже давно к этому месту присматривалась, но всё никак выбраться не получалось — работа, будь она неладна. А тут ты вчера такой трюк выкинул, вот я к нашим «психам» и забежала, сказала, что тебе нужен качественный отдых после всего пережитого…
— Эээ… «Психам»?
— Ну да! Отдел психологического контроля. Хорошие ребята, тихие такие — следят за климатом в НЕРВе, очень любят проводить всякие забавные тесты… Не врачи или психиатры, таблетки или какие-нибудь другие методы лечения не жалуют, зато исправно выбивают для нас выходные, за что им огромное спасибо!.. Ну, вот и говорю я им, значит, «перетрудилось наше доблестное Третьей Дитя — нужен хороший отдых». А они мне — «так у него же и так сейчас небольшой отпуск, вот пускай и отдыхает, как хочет». А я им — «нет, это всё не то, нужно бы стандартную процедуру разработать, вот есть у меня одна идея на примете. Но мне для этого кое-куда нужно для начала самой съездить, убедиться, что сотрудникам моего отдела там тоже понравится». Нет, ну «психи», конечно, не дураки — сразу поняли, что я тоже хочу отдохнуть, но отгул на сегодня мне всё-таки выписали. Эх, люблю я их!..
— Да… — флегматично протянул я. — И правда, хорошие ребята…
— Что, совсем уже сомлел в тёплой водичке? — ехидно поинтересовались из-за стенки.
— Угу…
Последние слова Мисато отчего-то засели в мозгу, и серые клеточки заработали на половинной мощности.
Вот откуда эти источники здесь взялись? Ну, наверное, просто места вокруг «Тройки» ещё геологически молодые. Хм… А значит, и сейсмоактивные? Землетрясения и все дела? Тааак… И кому это, интересно мне знать, пришла тогда в голову «гениальная» идея построить в таком «замечательном» месте передовой форпост человечества против вторжения из космоса? И как вообще тут всё не развалилось ещё к едреней фене?..
— Мисато.
— А?
— Я вот тут подумал… Раз тут горячие источники есть, то значит вся местность вокруг Токио ещё очень нестабильна с геологической точки зрения…
— Синдзи! — взмолилась Кацураги. — Пожалуйста, только не нужно таким занудным тоном! А то я сразу же те два года в гражданском колледже вспоминаю…
— А? Ну, ладно… Так вот, я чего хотел спросить-то — у нас тут часто землетрясения бывают?
— Да не так чтобы очень… Ну, раз в пару месяцев тряхнёт балла на четыре и всё — никто даже и внимания уже не обращает. Вот после Второго Удара трясло так трясло — и десять баллов было, и даже двенадцать, когда старого Токио не стало…
И то верно. Подумаешь, четыре балла! Да я и под семью баллами бывал и ничего — жив и не боюсь…
— А Геофронту ничего с этого не бывает? — поинтересовался я.
— А что ему будет-то? — удивилась майор. — Он же неимоверно прочный…
— Ага, прочный, — хмыкнул я. — А вот атомной бомбой его пробило…
И тут в голове что-то щёлкнуло. Нехорошо так щёлкнуло.
— Ну, знаешь, атомная бомба есть атомная бомба, так что…
— Подожди-ка, Мисато, — перебил командира. — Я вот только сейчас что-то подумал… А ведь у корейцев бомбы-то были очень несовершенные, «грязные» — они же тут всё в округе должны были радиацией загадить! Как мы тут только живём-то? Наверняка от рака много человек умирает…
— Можешь не беспокоиться, Синдзи. Тут ведь какое дело… Это не афишируется, но в радиусе примерна ста километров от Геофронта местность каким-то образом самоочищается от всякой дряни, типа радиации, химических отходов или чего-то в этом роде… Сейчас радиоактивный фон вокруг Токио — самый низкий по стране, но это заслуга отнюдь не команд «ликвидаторов»…
Вот так, да? Опять Геофронт? Ну-ну… И почему я ни капельки не удивлён?
Ведь согласно сериалу (которому, впрочем, не стоит верить так уж безоглядно) Геофронт — это так называемое Яйцо Жизни, Комната Гафа, в которой хранятся все души и прочая мистическая мутотень. Ну, если я всё правильно понял, в чём до конца не уверен.
Но под этим всем явно что-то кроется, интересно только, что?..
— Привет! — жизнерадостно поприветствовал я Кенске и Судзухару.
— Здравствуй, Синдзи, поздравляю тебя с днём рождения, — вежливо-официально заявил Айда, протягивая мне подарок в небольшой, но как водится богато украшенной коробочке.
— Да, Син, здорово! Поздравляю! — присоединился к нему Тодзи.
Хорошо, что меня Младший вовремя остановил в прошлые разы, когда я тут же было потянулся распаковывать подарки. Нельзя! По местным традициям — неуважение и безкультурщина…
— Ага, спасибо, ребята, проходите… О, а чего вы такие официальные — брюки, да рубашки?
— Так и ты в форме, — парировал, разуваясь Айда. — Хотя дома её и не носишь вроде бы обычно…
— Ааа… — махнул я рукой. — Это так, по случаю… А вообще никого больше в форме из нервовцев, кроме меня и Мисато, нет…
Лица парней моментально вытянулись.
— А тут, кроме Мисато, есть ещё и другие офицеры НЕРВ? — благоговейно прошептал Кенске. — С ума сойти…
— А мы это, того, лишними не будем? — осторожно поинтересовался Тодзи. — Всё-таки мы — это мы, а вы — это вы…
— Ерунда какая! Вы же мои гости, так что… Да не стойте вы, проходите уже!
— Синдзи, а что это у тебя за третья орденская планка? Первые две — это ооновские кресты, это я знаю…
— Да это меня русские наградили их орденом Мужества, тоже, кстати, на крест похо…
— С УМА СОЙТИ!!!
— Айда, ты опять за своё?
…За принесённым с кухни столом, накрытым белой скатертью, в настоящий момент собрался весь цвет НЕРВ. Мисато, её зам Макото, техники Аоба и Майя, и, конечно же, подруга майора — Акаги. Кроме меня с Кацураги все были одеты вполне неформально, потому как новые звания праздновали здесь только мы.
— Ребята, присаживайтесь, не стесняйтесь…
Разместил я Тодзи с Айдой между собой и местом, где должна была сидеть Рей, которой всё ещё не было. Увы, но она, наверное, слишком пунктуально восприняла указание явиться к шести часам, ведь сейчас часы показывали ещё только 17:55…
Парни откровенно робели, глядя на всех собравшихся в квартире Мисато, хотя никто из нервовцев на Тодзи и Айду особого внимания не обратил — только дежурно поприветствовали и вернулись к своим делам. Майя и Рицко всё ещё разбирали какой-то технический вопрос с работы, Макото и Кацураги вдохновенно обсуждали достоинства нового сорта пива, а Шигеру копался в моём компьютере, выбирая музыку на вечер. Причём Хьюга и Ибуки на него посматривали с откровенной грустью — видимо, слишком хорошо знали музыкальные пристрастия своего сослуживца и приятеля.
— Блин, расскажу бате и деду, что сидел за одним столом с доктором Акаги — не поверят… — пробормотал Тодзи, косясь на Рицко.
— А если сфотографируем? — подмигнул Айда, незаметно доставая из-за пазухи небольшую цифровую камеру.
— Опять скажут, что в «фотошопе» сделал, как с Аянами… — грустно заметил Судзухара.
— А что Рей? — насторожился я.
— Ну, помнишь перед поездкой к русским, я тебя с Аянами фотографировал? — поведал мне Кенске. — Я ж потом это хотел их перед её появлением сбыть, так мне никто не поверил — сказали, вру я всё… Я! Вру! Да как они могли так подумать-то?!
— Ну и зря! — весело заржал Судзухара. — Син, видел бы ты их рожи, когда Аянами пришла в класс в своей форме…
— В класс? — спокойно переспросил я. — Рей. В форме. Занятно, а чего это она так…
— А то ты не знаешь, Син, — пожал Тодзи плечами. — Глядя на тебя научилась, наверное — ты же тоже всегда в форме ходишь… Нет, ну лица девчонок, да и пацанов в тот момент нужно было видеть! Жалко, что ты…
— Так это можно легко исправить, — вкрадчивым тоном заметил Айда. — Я тебе много чего записал…
— Куда записал? — не понял я.
— Увидишь, — улыбнулся Кенске.
— Ладно, — равнодушно пожал я плечами, привычно гася ожидаемое любопытство. — А что, действительно мощное зрелище было?
— Не то слово, Син, — вновь широко улыбнулся Судзухара. — Зашла со своим всегдашним непрошибаемым выражением лица, села… Но до этого ещё с нами поздоровалась — так народ вообще чуть не упал! Скажи, Айда!..