— А как насчёт Синдзи?
— А что Синдзи?
— Семпай, это нормально, что четырнадцатилетний подросток ведёт себя как взрослый? Иногда, когда я с ним говорю, у меня появляется ощущение, что мне четырнадцать, а ему двадцать три года.
— Уверяю тебя, Майя, всё в пределах нормы. Я регулярно перезваниваюсь с опекуншей Второго Дитя — доктором Цеппелин, так у неё складывается точно такое же впечатление от общения с Пилотом Лэнгли. Похоже, что это общая тенденция в развитии Детей — быстрое взросление и становление личности, а также высокий уровень интеллекта… Мой тебе совет, Майя, пока мне недосуг, пиши научную работу о раскрытие потенциала человеческого организма под влиянием пилотирования Евангелиона.
— Доктор Акаги, опять вы шутите…
— Напротив, Майя, я говорю абсолютно серьёзно. Возможно, это позволит совершить нам прорыв в науке ещё по одному направлению…
— Иногда мне кажется, что вы откровенно радуетесь вторжению Ангелов, семпай…
— А что ещё делать? Если уж я не могу пока что их остановить, остаётся только находить в этом выгоду… Так, Майя, я тебя тут, наверное, задержала — тебе же ещё куда-то нужно было зайти!
— Ничего, ничего, я успеваю.
На секунду я замешкался, но почти сразу же постучал в дверь, одновременно стараясь полностью отключить лицевые мышцы, чтобы по моему лицу нельзя было прочитать ровным счётом ничего.
Дверь отошла в сторону, и передо мной возникла старлей Ибуки, подпрыгнувшая от неожиданности.
— Синдзи! Ты меня испугал!
— Извини, Майя, не хотел, — слегка улыбнулся я. — Доктор Акаги, я тут, оказывается, у вас бумажник забыл…
Так, подпустить в голос вины и досады…
— Вечно ты что-то забываешь, — проворчала Рицко, прихлёбывая кофе из кружки и внимательно изучая кипу распечаток.
— Извините, исправлюсь, — смущённо произнёс я, быстро находя потерянную вещь. — До свиданья, доктор Акаги.
— Угу…
Я вышел из кабинета Рицко и быстро зашагал по коридору. Внутри меня в броуновском движении метались мысли.
Рей пичкали какой-то херью. Отец лично дал указание не препятствовать нашим с ней контактам. У него на нас явно какие-то планы. Зная батю, ничего хорошего ждать не стоит. Любой ценой защитить Аянами от его херовых планов. Не допустить, чтобы Первая так и осталась его игрушкой…
Нужно разобраться. Со всем и всеми.
Токио-3.
Мирный и спокойный город, где воздух так удивительно чист и свеж. Здесь нет бесконечных потоков машин или чадящих заводов, зато много парков и деревьев. Такие города будущего мне определённо нравятся. Хорошо бы все мегаполисы походили на него…
Ночной Токио-3.
Тих и красив, залитый ярким светом уличного освещения и жилых домов. В эти часы безумно редки машины, а линии лёгкого метро уже давно остановлены. Город тысяч огней и миллионов жизней…
Теперь я живу здесь.
В непривычном и непознанном мире. В большом мегаполисе, хотя почти всю свою жизнь я провёл почти что в деревне, на которую была похожа окраина моего родного города… Но теперь всё изменилось — вокруг всё чужое, всё незнакомое, ко всему нужно привыкать… Мне это не трудно — в конце концов, к новым стенам и домам легче привыкнуть, чем к новым лицам.
Мама, друзья, знакомые… Их для меня больше нет. Не они умерли, но я для них. Горько… Но по крайней мере стоит радоваться выпавшему шансу на жизнь. Ведь есть у меня какое-то ничем не подтверждённое чувство, что другого уже не будет. Если следующий Ангелу всё же улыбнётся удача, и я не смогу увернуться от лучемёта, то вряд ли перед моими глазами всплывёт меню с вопросом «Загрузить новый мир? Да/Нет». Шанс — он всегда один, второго обычно не дают, даже не стоит на такое рассчитывать…
И вообще, как будто я недоволен тем, что не помер в той треклятой автокатастрофе, а оказался здесь. Новое тело, новые возможности, новая судьба — разве это плохо? Немногим выпадает шанс начать новую жизнь фактически с чистого листа…
Нет, не так.
Это не просто новая жизнь, это — чужая жизнь…
Хотя, нет, пожалуй — такое определение тоже не слишком верно… Была жизнь Синдзи Икари, был Виктор Северов, который в эту жизнь ворвался. Ворвался и начал перекраивать её под себя…
И как успехи, Витя? Да вроде бы не так чтобы очень… Но то, что получилось — это уже и не твоя жизнь, но и не жизнь Синдзи. Что-то среднее, что-то ещё неоформившееся…
Ничья жизнь.
Да, пожалуй, сей оксюморон больше всего подходит к моей ситуации. Уже не чужое, но ещё и не своё… Чтобы понять это не нужно быть философом. Взгляни вокруг себя, и узри незнакомый дом вкупе с незнакомым городом. Подними взгляд вверх, и увидь своё родное небо и свои звёзды. А ты между ними, на нейтральной полосе.
Небо…
Ночное небо Токио-3. Красиво, чёрт побери! Просто смотри и наслаждайся, глядя на огоньки чужих миров…
Что, собственно говоря, я и делал. И не только я.
Вдвоём с Рей мы с комфортом устроились на просторном открытом балконе нашей с Мисато квартиры. Притащили лёгкие раскладные лежаки, фрукты, минералку… Ночная прохлада, звёзды над головой — благодать!.. Зря командир не захотела присоединиться к нам, хотя может так и лучше…
Хорошо просто лежать и отдыхать, даже ни о чём не говоря между собой. Если уж и звучала речь, то исключительно моя. Я о чём-то рассуждал, что-то рассказывал Первой, а она просто была рядом и слушала меня…
Наверное, этого мне всегда и не хватало.
Человека, который был бы рядом и просто бы умел слушать. Не утешать, не ободрять, а просто быть. Я всегда играл эту роль для других, но у меня никого такого не было…
Нелегко всё держать в себе, глушить собственные эмоции и желания, постоянно носить непроницаемую мраморную маску вместо лица… Нелегко быть одиноким.
…Губы скривила невесёлая усмешка.
Не так уж и ужасно оказаться одному в чужом мире, если ты уже привык к одиночеству. Страшное это привыкание, потому как в какой-то миг понимаешь, что ничего иного тебе и не нужно…
…Бросил взгляд вправо, на смотрящую в небо Рей.
Всё-таки хорошо, что Мисато своё слово сдержала и снабдила Аянами нормальной одеждой. Школьную форму она успешно забросила куда подальше, щеголяя теперь и в школе, и в Конторе исключительно в нервовской. А в остальное время повседневной одеждой Первой стала белая блузка, чёрно-серый жилет и чёрно-красная клетчатая юбка в складку. Нужно признать, что всё это ей очень шло….
Подложив руки под голову, Рей неотрывно смотрела куда-то в звёздную бездну. В лунном свете её лицо казалось ещё более бледным, чем обычно…
Да что я вообще знаю об одиночестве? Вот передо мной действительно его живое воплощение, не знавшее, в отличие от меня, иной жизни. Вечный испытатель и подопытный образец, которого не так уж и жалко — главное цела, а всё остальное неважно. Опыты, транквилизаторы… Разве так можно относится к живому человеку? Всё для победы, всё ради науки… Но ведь есть же предел!..
Гендо, мне тебя проклинать за такие методы подавления психической неустойчивости Аняами или всё же благодарить за то, что не стал нас разлучать? Для тебя, Командующий — это всего лишь очередной эксперимент. Пацан, вбивший в голову, что нашёл свою сестру — смешно и наивно, не правда ли? Но его неумелая опека неожиданно приносит вполне существенные результаты — хорошо ли это или плохо? Преклонение перед Командующим никуда не исчезло, но в то же время возросла психологическая устойчивость, и появился искренний интерес к пилотированию. Ангелы слишком сильны, а Пилотов слишком мало, чтобы так просто ими разбрасываться. Поэтому, пока всё нормально — пускай идёт, как идёт…
За что я буду только благодарен.
Знаете… Как-то я уже не могу без Первой. Такое ощущение, как будто действительно нашёл потерянную младшую сестру. Именно сестру, а не девушку…