– Что полегче спроси… – хмыкнул я. – Так, значит, это – твой кошмар? Я ожидал увидеть что-то другое…
– Это не кошмар, – покачал головой Синдзи. – Это просто место, куда я убегаю… и с помощью чего пытаюсь убежать.
– Пора бы уже перестать убегать и принять всё как данность. Кажется, мы ведь как-то говорили с тобой об этом, братец? Когда шли в первый бой, например, да и потом…
– Но я не хочу убивать людей! – воскликнул Икари. – Я… я… Я просто не могу! Ангелы… Ангелы – это страшно, но просто, а люди – это… это…
– Убивать людей проще, и оттого ещё страшнее – так? – спросил я, затягиваясь папиросой.
– Да, – твёрдо ответил Синдзи, глядя на меня исподлобья. – Я не буду этого делать. Мне… мне страшно…
– Всем страшно, – пожал плечами. – Но придётся. Или мы их, или они нас…
– Лучше тогда пускай они нас.
– Старик, ты эту херню лучше брось! – прикрикнул я на Младшего. – Мы теперь не только с Ангелами, но и с террористами боремся. Они ублюдки и подонки, а мы на правой стороне. И наш долг и святая обязанность бороться с такими.
– Все… уроды, один я – Д'Артаньян, так что ли? – скептически нахмурился Синдзи.
– Ты-то откуда это выражение знаешь? – опешил я.
– Знаешь ты, знаю я. Знаю я, знаешь ты, – лаконично ответил Икари.
– В таком случае не утрируй и не переворачивая всё с ног на голову. Мы – правы, они – нет. Они – за хаос, мы – за порядок. Они – за разрушение, мы – за мир…
– Штамп на штампе, и куча громких слов. Это уже фэнтэзи какая-то получается, – покачал головой мальчишка. – А у нас тут реальность…
– Ну да, – хмыкнул я.
– И не нужно смеяться! – нахмурился Синдзи. – Ты ведь и сам уже веришь в реальность всего происходящего.
– Ну, допустим, что так… – флегматично протянул я, стряхивая пепел на пол и наблюдая, как он на лету растворяется в воздухе.
– Не допустим, а так, – неожиданно твёрдо произнёс Икари. – И убиваем МЫ в реальности, а не в…
– Ты задолбал уже, – сплюнул я, внезапно разозлившись. – Как ты не можешь понять, что мы на войне?
– Я не хочу убивать людей, – заявил Младший.
– Нда, вы бы с Рей были идеальной парой… – хмуро заметил я. – Что ты, что она об одном и том же… А мне, значит, за всех отдуваться, да?! Я, млять, за тебя, что ли, ТВОЮ Родину и весь мир в придачу защищать должен?!
– У тебя вроде бы неплохо получается, – буркнул Синдзи. – Как и всё остальное.
– Ты, кажется, был не против, что я все головняки взял на себя. И не уходи от ответа.
Младший замолчал. Надолго.
Я в это время достал ещё одну папиросу и, не торопясь, выкурил её, давая Икари время на размышление.
– Ну, что? Что скажешь?
– Я не…
– Хотя, вообще-то я тебя уже выслушал и вполне понял. Вот только ты забываешь о том, что мы с тобой в одной лодке. И ты её, мать её, раскачиваешь, что очень чревато для нас всех. Думаешь, я очень рад нехилому риску сдохнуть в сражении с каким-нибудь Ангелом? Или получить пулю от террористов? Или с нетерпением жду, когда наша доблестная японская армия, она же по совместительству – Восемнадцатым Ангелом, пойдёт в бой против меня? Зря… Я вообще-то не ради себя это делаю, а ради всех вас, млять. Ради тебя, Рей, Мисато, других нервовцев, просто людей…
– Это слишком большая ответственность… – пробурчал Синдзи.
– А я о чём? – выразительно поднял бровь. – Но ведь ты теперь вроде как и ни при чём… Сидишь себе в сторонке, наблюдаешь…
– Нет.
– …за тем, как развиваются события. И как один глупый и самонадеянный русский пыжится и пытается изменить целый мир…
– Нет.
– Тебе же… Стоп, – спохватился я. – В смысле «нет»?
– Я уже больше не сторонний наблюдатель, Виктор, – покачал головой Младший.
– Не понимаю, – признался я.
– Всё меняется… – с какой-то странной тоской протянул Икари. – Раньше был ты, был я. А теперь ты – это я, а я – это ты…
– Вот последнее что-то не догоняю…
– Я кое-что успел узнать об этом мире… Смотри.
Синдзи посмотрел мне в глаза, в них промелькнул короткий солнечно-золотой отблеск, и Младший протянул вперёд левую руку.
Внезапно я понял, что тоже должен сделать и тоже протянул руку, но только правую.
Полная синхронность движений, вот уже наши пальцы встречаются, и…
Пространство идёт какой-то рябью, и я вижу, как моя рука словно бы начинает погружаться в воду – в воздухе идут именно такие сдвиги реальности. С Икари происходит то же самое.
В голове мелькает колоссальный поток мыслей и образов…
О да, Младший, теперь я тебя понимаю…
– А я тебя.
Я что, сказал это вслух? А, не важно!..
– Да… – прошептал еле слышно. – Ты – это я.
– А я – это ты.
– Теперь, мы – вместе.
– До конца.
– Мы…
– …одно…
– …целое!
Последнее слово мы произнесли в один голос.
Пространство вновь пришло в норму, мы опустили руки. Поток образов, хлынувший ко мне от Синдзи, уже потихоньку успокаивался, а вот Младший всё ещё имел весьма задумчивый вид. Неудивительно, учитывая объём информации, который хранился у меня в голове…
Вот, что называется, полный контакт, полное слияние…
– Брат, ты всё ещё придерживаешься своих слов? – решил отвлечь я Икари от размышлений.
– Относительно убийств? Нуу… Вообще, да – мне это всё равно не по нраву. Но, раз уж другого выхода нет…
– Да, – хмыкнул я. – Эк тебя проняло-то… Здорово, как есть здорово…
– А как же иначе? Контакт, слияние… – пожал плечами Синдзи. – На полную катушку…
– Кстати. А по-другому мы это провернуть не могли?
– Не во сне? Вряд ли… Принять и понять это можно только там, где грани реальности истончаются.
– Слушай, Синдзи, – нахмурился я. – Ты сейчас просто сам на себя не похож… Таких слов я от тебя вообще-то не ожидал услышать… Ты ли это вообще? Или, быть может, я говорю с каким-нибудь порождением собственной фантазии…
– Да нет, Виктор, – слегка улыбнулся Младший. – Всё проще. Ты теперь говоришь сам с собой.
– Ах, да! – вальяжно кивнул я. – Верно… Извини, запамятовал… Кстати, раз уж ты здесь всё-таки как-то получше ориентируешься, то скажи, какого хрена мы так выглядим? Почему тебе на вид лет восемь, а на мне солдатская форма?
– Тебе так важно это знать? Хотя, я всё равно не смогу ответить, потому как и сам не знаю…
«Это настоящие вы. Какими сами себя видите в глубине души. Или хотите видеть. Такими вы можете стать только здесь. Где реальность перестаёт быть реальной, и нереальное обретает плоть».
Смутно знакомый женский голос. Хотя даже не голос, а скорее поток образов.
– Эй, ты кто? – озадаченно воскликнул Синдзи.
В ответ – молчание. Никакого ответа.
– Слыхал? – поинтересовался Младший у меня.
– Угу, – промычал я и совершенно неожиданно для себя широко зевнул.
– Слушай, как думаешь, кто это был?
– А я знаю? Раз уж даже ты не… А вообще, давай-ка спать – чего-то я нынче переутомился…
– Спать во сне?!
– А что такого? – я улёгся на жёсткое сиденье в вагоне, прямо в кирзачах. Расстегнул ремень, воротник, положил руку под голову. – Ты как хочешь, а я буду спать.
– Гм… Вообще можно бы…
Икари вытянулся в точно такой же позе на сиденье напротив меня.
– Спокойной, гм, ночи, Виктор.
– Спокойной ночи, Синдзи.
И мы уснули. Во сне.
Уррра! Всё-таки заснул я сегодня! И поспал просто-таки чудесно! После вчерашней ужас-ночки – это просто Рай земной какой-то… Вроде бы мне что-то даже снилось, но вот что – уже не помню… Кажется, нечто странное и психоделическое, впрочем, неважно.
Главное то, что Младший внутри меня вроде бы успокоился и более-менее пришёл в норму – думаю, это всё-таки из-за более чем месячного взаимного общения. Я стал более нервным, но зато и Синдзи немного уверенности в себе добавил за это время, кажись… Детская психика, она, по идее, штука гибкая – многое ей не так страшно, как взрослому человеку. В конце концов, за последнее время на нас всех столько всяких потрясений свалилось, что хоть вой – тут тебе и ответственность, и страхи всякие, и самая настоящая война… Тут же какой выбор стоит – или победить, или помереть и, скорее всего, не одному. А вот о том, что есть ещё и возможность избежать эмиграции крыши речи нет – лёгкий сдвиг по фазе просто неизбежен в подобных условиях.