– Вольно, капитан. Без чинов, – козырнула в ответ Мисато. – Какова обстановка?
– Всё в порядке, – с нотками веселья в голосе ответил очередной русский офицер, которого я встречаю за последние месяцы. Блин, такое ощущение, что никуда из России и не уезжал… – Дивизион занял позиции и находится в полной боевой готовности. Ждём только приказа и целеуказаний.
– О-хре-неть… – только и смог выдавить я, во все глаза (которые сейчас наверняка могли поспорить в размерах с пятирублёвыми монетами) пялясь на эти, с позволения сказать, самоходки. – Ой! Прошу меня простить, товарищ капитан…
– Да нет, это как раз вполне нормальная реакция на наши аппараты, – рассмеялся артиллерист.
Вот что в первую очередь мне представлялось при словах «самоходный артиллерийский дивизион», произнесённых русских офицером? Два десятка шестидюймовых САУ[39] «Акация», «Гиацинт» или «Мста-С», может быть, даже восьмидюймовых «Пионов»…
Но явно не ЭТО!!!
В ущелье Хаконэ в настоящий момент было развернуто боевое подразделение, которое лично для меня теперь стояло на втором месте по внушительности после Евангелионов. Сотни солдат при танках и бронетранспортёрах, пушечно-ракетные зенитные самоходки «Тунгуска», тяжёлые зенитно-ракетные комплексы «Бук», полдюжины обычных САУ «Акация» – всё это являлось лишь свитой самых сногсшибательных из виденных мною доселе боевых машин.
На протяжении примерно километра местности размещались одиннадцать сверхмощных самоходных орудий, от одного вида которых величайший любитель гигантских бронегусенечных шушпанцеров Адольф Шикльгрубер (больше известный как Гитлер) удавился бы от зависти.
Девять 406-миллиметровых самоходных пушек «Конденсатор» или, быть может, 420-миллиметровых миномётов «Трансформатор», откинув массивные противооткатные плиты, нацеливали свои орудия куда-то за линию гор, окружающих Токио-3 с востока.
Точнее определить их тип я не смог, потому как разница между ними для непосвящённого человека (к коим относился и ваш покорный слуга) была исчезающе мала. Массивное гусеничное шасси, но самое главное – здоровенный ствол, длина которого составляла на глаз никак не меньше пары десятков метров при совершенно запредельном калибре. Пожалуй, тут даже многие линейные корабли со своими орудиями главного калибра нервно курят в сторонке… Страшно представить, какими снарядами стреляет такая громадина! Нет, блин, я всё ещё просто не могу отойти от шока! Вот это вещь, вот это вещь… Пускай и безумно дорогая, малоэффективная и громоздкая, но зато какой размер!..
Позади каждой самоходки стояла низкая и приземистая транспортно-заряжающая машина, снабжённая самым натуральным краном для перемещения огромных снарядов. Вокруг во множестве сновали солдаты, заканчивающие оборудование огневых позиций для этих чудовищных САУ…
Но размеры и калибр суперпушек просто меркли в сравнении с двумя боевыми машинами, расположенными отдельно от остальных, немного справа от основного строя, ближе к нам. По виду они больше всего напоминали гигантские железные сараи на гусеницах, увенчанные массивными и громоздкими орудийными лафетами, а вот сами орудия… Я недавно, кажется, упоминал, что, учитывая вернувшуюся моду на гигантоманию, не удивился бы наличию у нас на складах легендарной «Доры» или чего-нибудь из проектов одного американского конструктора…
Беру свои слова обратно и впредь буду более осмотрительным при выборе выражений.
Две отдельно стоящие самоходки чисто визуально напоминали не что иное, как 600-миллиметровые осадные мортиры типа «Карл Герат», стоявшие на вооружении германского Вермахта в период Второй Мировой войны. Сейчас эти порождения сумрачного тевтонского гения, по-видимому, как раз переводили из походного положения в боевое – корпуса опущены на землю; но стволы, больше похожие на гигантские стальные бочки, всё еще оставались вытянуты строго горизонтально. А позади пары «Карлов» стояли уже знакомые транспортно-заряжающие машины, кажется, на базе обычной МТЛБ.
– Должна признать, увиденное впечатляет, – довольно кивнула Мисато. – Перед этим меркнут даже самые мощные орудия наших оборонительных систем…
– Благодарю вас. Могу заверить, что это не только одна лишь видимость, но и реальная боевая сила.
– Товарищ капитан, а это что за орудие – «Конденсатор» или «Трансформатор»? – не удержался я от вопроса.
– О, интересуетесь военной техникой, юноша? – улыбнулся артиллерист. – Похвально, похвально… Но знаете ли – нет, это ни то, ни другое. САУ «Инвертор» – это современное шасси и противооткатные системы, новый ствол и возможность вести стрельбу, используя новейшие системы целеуказания и управления огнём… По сути это абсолютно новая машина, созданная по специальному заказу ООН для обороны Токио-3.
– Круто! – искренне воскликнул я.
– Есть у меня, правда, некоторые… сомнения в боевой эффективности этих артсистем, – задумчиво произнесла Мисато, окидывая взглядом одну из суперсамоходок, к которой мы не торопясь подошли поближе.
– Зря сомневаетесь, госпожа майор, – жизнерадостно ответил Иванов. Кстати, разговаривал он на несколько повышенных тонах, что, впрочем, при его службе было неудивительно. Не оглохнуть при таких калибрах зело проблематично… – По точности стрельбы мы значительно превосходим эти хвалённые управляемые ракеты, хотя тоже пользуемся наведением со спутников. Тут всё достаточно просто – «акации» дают пристрелочный залп, а мы уже потом пускаем в ход главный калибр…
– Никаких пристрелочных залпов сегодня, – категорическим тоном заявила Кацураги. – Каково время перезарядки ваших орудий?
– Две минуты, – не без гордости ответил артиллерист. – Абсолютный рекорд для орудий такого калибра…
– Слишком долго, – покачала головой девушка. – Вы должны будете обеспечить как минимум два залпа в течение одной минуты.
– Это невозможно, госпожа майор, – улыбнулся русский канонир. – Чисто физически. Единственное, что могу предложить – это стрелять побатарейно. Если цель будет лишена защиты, то, думаю, вполне хватит и трёх снарядов: три тонны стали и тротила, разогнанные до скорости в несколько звуковых – это немало.
– Хорошо, – подумав, согласилась с капитаном Мисато. – Три залпа?
– Почему три? Четыре – не забывайте про этот антиквариат на гусеницах.
Артиллерист махнул рукой в сторону пары отдельно стоящих самоходок. Неужели это и правда те самые «карлы»?!
– Вот только перезаряжаются они гораздо дольше, – заметил Иванов. – Не менее восьми минут…
– Времени на перезарядку у вас, скорее всего, не будет, – задумчиво произнесла Кацураги. – А если будет, то тогда вам придётся применить спецбоеприпасы…
– Будет приказ – применим, – равнодушно пожал плечами артиллерист.
Нда… Суммарный залп дивизиона «Инверторов» – это сильно… Ядерный снаряд для таких чудовищ наверняка будет иметь мощность не в две, и даже не в двадцать две килотонны – суммарно наверняка выйдут те самые две мегатонны. И никаких ракет и бомбардировщиков – артиллерия доставит термоядерный гостинец гораздо быстрее и дешевле…
– Не хотите ли взглянуть поближе на эту пару мортир? – поинтересовался капитан. – Как-никак самые крупные самоходные орудия в истории…
– Можно, – милостиво кивнула Мисато.
Оказавшись в тени, отбрасываемой чудовищной самоходкой, я резко задумался о собственной ничтожности. На фоне примерно десятиметровой в длину и четырёхметровой в высоту бронированной машины (и это в положении на «брюхе»!) человек просто терялся. Полуметровой ширины гусеницы; ведущие колёса, почти что в мой рост высотой; орудие, в ствол которого я мог без особых проблем залезть целиком… Кстати, на лафете одной из мортир удалось разглядеть выведенные готическим шрифтом белые буквы, складывающиеся в слово «Adam». А рядом виднелись тщательно затёртые немецкие кресты, поверх которых теперь красовалась новенькая надпись «Rheinmetall».
Брр… Неудивительно, что Гитлеру, да и не только ему, так нравились подобные монстры – действительно, внушает…
Если вокруг «инверторов» крутилось человек по десять артиллеристов, составляющих штатный расчёт САУ, то около «карлов» ошивалось как минимум вдвое большее количество народа. До глубины души меня потрясли несколько неимоверно древних дедов одетых в стандартный полевой камуфляж и с важным видом отдающих приказы.