— Готов!
Григорьев взял карту, немного покрутил и вернул:
— Завтра придешь. Хочу, чтобы это было на холодную голову. Чтобы понимал, с чем связываешься.
Макс пришел. И получил через полгода лейтенанта. А еще через пару лет Григорьев лично навестил его в больнице, куда привезли Макса, сильно пострадавшего в драке с восемью молодчиками, пытавшимися ограбить какую-то лавчонку. Налетчики, впрочем, отделались гораздо хуже. Григорьев подошел к каталке, на которой посредине приемного покоя возвышался Макс, и внимательно посмотрев ему в глаза, тихо сказал:
— Ну я же сказал, тебе понравится…
И, как ни удивительно, Макс кивнул ему в ответ.
Глупо, но он часто вспоминал этот короткий разговор в больнице, и слово «понравится», произнесенное, пожалуй, в самой неподходящей для этого обстановке. Вот и сейчас он ухмыльнулся, вспоминая эту историю.
Глава 3
А вы таблеточки приняли?
В кабинете психолога Макс с раздражением поглядывал на блестящий шарик, который едва уловимо жужжал, описывая «восьмерки» возле его лица.
— Простите, Иван Алексеевич, я понимаю, что эта штуковина считывает и протоколирует мои эмоции, но можно ее как-нибудь отодвинуть подальше? Я каждый раз боюсь, что она таки влетит мне в голову…
— Увы, Максим, — психолог развел руками, — вы же сами знаете, финансирование не ах, приходится пользоваться старыми моделями. Не хотите поговорить о том, что случилось утром?
— Давайте в следующий раз… — вздохнул Макс. — Я сам еще толком не понял, что произошло… Пусть оно тут уляжется… — он постучал себя по лбу.
— Неволить не буду. Тогда давайте вернемся к вашему регулярно повторяющемуся сну. Эта планета — Земля?
— Нет… Точно нет…
— И сюжет каждый раз один и тот же, без всяких изменений?
— Одно и то же. Как фильм, который я смотрю. И все выглядит… ну… более реалистично, что ли, чем в обычных снах.
Иван Алексеевич пожевал губами, подвигал какие-то яркие квадратики на своем планшете:
— И вы по-прежнему так называемые «обычные сны» помните редко?
— Редко. Может быть, мне просто ничего не снится?
Психолог передвинул еще несколько разноцветных квадратиков на экране. Максу квадратики эти категорически не понравились. Что было на них написано — не разглядеть, слишком мелкий шрифт, но вот их цвета ему внушали опасение: красный, желтый, оранжевый… Вряд ли такими цветами станут обозначать какие-нибудь хорошие вещи: спокойствие, добродетель, приверженность к служебной дисциплине…
— Угу, — промычал психолог с интересом. — Я так понимаю, что с момента нашей последней встречи у вас произошли какие-то изменения в личной жизни?
— Да, женился… — Макс тяжело вздохнул.
Уже который раз за сегодняшний день ему подумалось, что не слишком успешно начался у них с Милой медовый месяц.
— Мои поздравления, — промямлил доктор и внимательно посмотрел на Макса из-под очков. — Дети?
— Пока не планируем.
Психолог удовлетворенно кивнул и поставил еще ряд галочек на экране планшета. Затем тронул незаметную кнопку на крышке стола. Раздражающий шарик нырнул в одну из полок книжного шкафа, а к Максиму по столу заскользил небольшой прозрачный цилиндр с несколькими разноцветными капсулами. Сделав приглашающий жест рукой, Иван Алексеевич пояснил:
— Как обычно, перед сном. Не забывайте, — и протянул Лебедеву руку. — До следующего раза.
Макс пожал вялую, мягкую, и какую-то неприятную, словно залежавшаяся селедка, ладонь врача и вышел из кабинета. В приемной, вытянув длинные ноги, полулежал в кресле Ким. Смущенно хихикала медсестра. А Стрельцов вовсю махал руками да так художественно, будто дирижировал симфоническим оркестром. Стоит заметить, что эти его пассы имели на девушек просто магическое воздействие. А уж в сочетании с байками из полицейской жизни… Естественно, Ким вещал:
— А вот еще был случай… Возвращаемся в отдел…
Но, увидев Макса, Ким тут же вскочил на ноги:
— Уже все? Так быстро?
Лебедев поморщился, и, обогнув Кима, хлопнул его по плечу:
— На связи.
Ким кивнул:
— На связи, — и отправился в кабинет, пообещав медсестричке, что как только выйдет, так сразу расскажет, чем все там кончилось.
Максим посмотрел на разноцветные капсулы и привычно бросил прозрачный цилиндр в ближайшую урну, вытащил коннектор:
— Слава, ты дома? Я около тебя, из клиники вышел, сейчас заскочу.
Со Славой Макс был знаком еще с детства: они вместе гоняли «чижа», сначала в дворовых командах, а потом в профессиональной лиге. Но если Макс сумел стать звездой, Славке это не удалось. И дело не в таланте, а везении: в первом же сезоне в серьезной команде он сломал колено. Его спортивная карьера была закончена.