— Да что-нибудь, все равно, на твой вкус, — Лебедев плюхнулся на стул и выдохнул. — Ты мне лучше вот что скажи: психолог у тебя про меня что-нибудь спрашивал?
— Нет, — Ким покрутил головой.
— Или там, может, намеками?..
— Да нет, вообще про тебя разговора не было, с трудом со мной разобрались. А что ты так интересуешься?
— Да есть одно опасение…
Тут подошла официантка:
— Что-нибудь желаете?
— Милая, если мы к вам пришли, то, естественно, что-нибудь желаем, — засмеялся Ким. — Но вообще, я открою вам небольшой секрет, человек так устроен, что он всегда что-нибудь желает. Пиццы, отдохнуть, денег, славы, вас, в конце концов…
Заметив, что девушка смутилась, Лебедев встрял:
— Ну или меня… Что поделаешь, такова жизнь. Но он прав: вы пропускаете своих посетителей через маленький тест на зомби? Желания ведь присущи только живым.
Официантка дружески им улыбнулась, а когда она, приняв заказ на две пиццы и два сока, отошла от стола, Макс, увидев вопрошающий взгляд Кима, продолжил:
— Короче. Мне тут один умный человек подсказал, что если он будет у тебя про меня спрашивать, поскольку знает, что вместе работаем, то, выходит, он считает меня свихнувшимся на полицейской работе.
Ким расхохотался:
— Макс, ты это чего? Из-за расследования что ли паришься?
— Ну ты мне еще скажи, что это все пустяки…
— Да забей! Подумаешь, отстранили. Через пару дней все утрясется. Ерунда.
— Внутреннее расследование — ерунда? Ты видел этих дебилов из НСБ?
— И что? — Ким пожал плечами, но потом с сомнением глянул на Макса. — Ты ведь точно ничего не принимал? Я даже не про наркотики. Свадьба все-таки…
— Ну ты, конечно, рано ушел, но мы же не первый год знакомы. Выпил чисто символически.
— А Мила?
— Что Мила? — удивился Макс.
— Ну как она там? Справляется с ролью жены оперативника?
— О чем ты вообще? Думаешь, я все выдумал?
Этот, казалось бы, дружеский, хоть несколько в лоб, перевод темы, неожиданно взбесил Макса. Он вскочил и прямо посередине пиццерии задрал на себе рубаху:
— И это тоже я выдумал?!
Ребра и грудь Макса украшали лиловые и фиолетовые кровоподтеки.
— А это тоже сам нарисовал?! — Макс дернул вверх левый рукав рубахи, показывая синий локоть. Пуговица с манжета выстрелила словно пуля и булькнула в кружке у какого-то усатого господина.
Беседа с приятелем стала, похоже, последней каплей, прорвавшей плотину.
Все разговоры в пиццерии, журчавшие как неторопливый ручеек, мгновенно стихли. На Макса уставилось несколько десятков испуганных глаз. Две старушки за соседним столиком даже резко отодвинулись на своих стульях подальше. Пара молодых людей поближе к стойке сначала встрепенулись, будто легавые на охоте, желая усмирить хулигана, но, разглядев мускулы Макса, приняли скучающий вид и снова вернулись к своему разговору. Показалось, что вокруг Лебедева образовалась какая-то мертвая зона. Лишь небольшой светлой ниточкой тянулся к нему взгляд блондинки из-за соседнего столика. Она с интересом осмотрела торс отстраненного полицейского и даже сняла свои большие темные очки, чтобы ничего уж точно не пропустить.
Ким зло одернул на Максе рубашку:
— Не истери. Думаю, тебе отстранение от дел пойдет на пользу.
Макс плюхнулся за столик и обиженно замолчал. Жизнь в пиццерии вошла в прежнее русло: снова забегали официантки, граждане вернулись к своим разговорам. Дяденька с усами попросил заменить ему пиво.
Ничего интересного так и не произошло. Несколько посетителей с сожалением спрятали коммуникаторы с объективами, стерев уже почти готовые посты в социальных сетях.
Ким, словно извиняясь за свою вспышку, похлопал Макса по плечу:
— Слушай, отдохни, забудь о работе… Займись домашними делами. Да ладно, какими делами! Ведь ты же, в конце концов, молодожен! Считай, что тебе повезло, что отстранили!
Макс покачал головой, словно не услышав друга:
— И потом: соседи утверждают, что квартира нежилая. Давно там никто не появлялся. Скажи, похожа она на заброшенное жилье? Ты же наверняка видел видеоотчет…
Ким, поняв, что коллегу с этой темы не стащить, пожал плечами:
— Тут спорить не буду. Это выглядит странным. Но вообще…
«Бу-бух-бух!!!» — загрохотали африканские тамтамы. Ким выудил из кармана коннектор, глянул на экран, покачал головой:
— Извини, секундочку, — и встал из-за столика.
Макс, собиравшийся продолжить свою пламенную речь, сразу как-то съежился, потух. Отхлебнул сока, лениво ковырнул пиццу. Ему впервые после бурной ночи показалось, что он еще не проснулся. Вот сейчас зазвонит будильник, он проснется, и все будет как прежде… Он почистит зубы, ополоснет лицо холодной водой… Но как бы ему ни хотелось обмануть себя таким немудрящим способом, — хотя бы на секунду, — ничего не вышло. Он знал, что все события, случившиеся с ним за последние часы, были реальны до боли, до терпкости во рту…