– Элоиза, – ответила та, продолжая смеяться.
И тогда произошло нечто странное. Все четверо чернокожих тут же представились: «Уилис, Джеймс, Эдна, Марта». Они были так счастливы вступить в… «человеческие отношения».
Какая ты непосредственная, дорогуша!
Л ты то сам, папаша!
Конечно, чернокожие были немолодые. С молодыми в наше время совсем другое дело. Но Бродски, учитывая его состояние, старик в свои двадцать четыре года.
Аллилуйя! Мать позвонила. Первый раунд за мной. Самый важный раунд. Он задает тон всему последующему бою.
– Когда мы вас увидим? – спросила она.
– Скоро, дорогая мамаша, скоро.
Она позвонила в три тридцать пополудни. Я был в четыре. У меня был выбор. Откликнуться или нет. Я решил откликнуться тотчас.
Во-первых, я и так едва сдерживался. Уже был четверг. А я всего лишь человек.
Во-вторых, я уловил какую-то настойчивость в ее голосе. Она упомянула, что Бродски расстроен, возможно, даже болен. Могло это быть следствием моего визита? Не знаю, но я должен выяснить.
Кроме того, в последний раз я разочаровал ее, удалившись слишком быстро. В этот раз я осчастливлю ее, явившись до того, как меня ждут. Таким образом я сохраню свое преимущество. Она (или он) зовет, и я тут же появляюсь.
Конечно, в следующий раз может быть по-другому. И «следующих разов» там будет сколько угодно.
В-третьих, и это самое важное, я рад новостям. Маленький подарок. Это мой способ выяснить, что мне необходимо узнать. Мой специальный тест Роршаха.[3] Я обдумывал долго и тщательно, каким он должен быть. Наконец я наткнулся на единственно правильное решение. Я дока в такого рода вещах. Как все эксперты-психологи, я создаю свои собственные предварительные тесты, чтобы застать объекты своего исследования врасплох.
Мой маленький поход по магазинам прошел не без трудностей. Того, что мне требовалось, там ис оказалось. Пришлось импровизировать. Сначала я купил дорогую книгу по искусству и вырезал репродукцию, затем увеличил ее до размеров постера. Когда это было сделано, я вставил ее в рамку с широкой серебряной окантовкой (достаточно дорогую) и наконец завернул подарок. Так много хлопот ради моего малыша. Знал бы он: мне это совсем не в тягость.
Вы бы видели «то реакцию. И она отражала его истинную суть. Я в этом уверен. Сказать, как я убедился в этом? У психолога есть не только его чернильные пятна, у него есть и безвредное лекарство, Такие вещи обязательны в моей работе. Перед тем как вручить Бродски подарок, я открыл другом. Хотя тот был действительно предназначен для него, он не мог знать об этом. Миссис Регина Дуглас, наш медицинский работник, посоветовала мне, что купить. Она сказала, что человеку в таком состоянии, cri du chat, нравится то, что нравится младенцу. Что-нибудь глянцевое и блестящее, лучше какой-нибудь движущийся предмет. Для миссис Ривера я купил блестящую новую взбивалку дни лиц. И помахал ею перед ней. Пожилая женщина совсем поглупела от моей доброты. Но Бродски никак не отреагировал. Его глаза были мертвы.
Тогда я развернул подарок – репродукцию с картины Эдварда Мунка «Крик» величиной с постер. Его лицо тут же просияло. Глаза широко раскрылись. Так широко, что на него нельзя было смотреть без смеха. Как будто в этот момент он увидел весь мир. Комната наполнилась мяуканьем. Он блестяще выдержал свой тест.
Даже миссис Ривера была удивлена.
– Я никогда не видела, чтобы он так радовался, – сказала она.
Для этой женщины я вскоре стал благодетелем. Для Бродски филантропом от искусства. На самом деле искусство меня совершенно не интересует. Как бы там ни было, я «притворился». Из всех загадок в мире человеческая тяга к красоте больше всего сбивает меня с толку. Почему это длится так долго? Дольше и постояннее, чем правительства, династии, основы морали, цивилизации, даже религии.
Может, я ошибаюсь?
Нет. Никогда!
Мне нужно сделать еще кое-что. Мое исследование, если я рассчитал правильно, должно занять у меня всего лишь несколько минут. Это мой способ продолжить работу, сделанную в предыдущие дни. Как всякий хороший исследователь, я должен убедиться в своих выводах.
Я навестил их в пятницу днем. Почти сейчас же мое исследование показало, как мне повезло. Мать кормила свое дитя. Бродски заглатывал, чавкая, свою пишу – яйца всмятку; желток медленно стекал, словно тающая сосулька, со щеки вниз по подбородку. Он отказался еще раз глотнуть, когда она упрашивала – скорее для своего успокоения.
3
Психологический тест, заключающийся в том, что пациенту предлагают рассмотреть чернильные пятна и рассказать, что он в них видит. По ассоциациям пациента психолог определяет психологический тип личности.