В голосе почувствовавшего себя в безопасности святоши появились неприятные покровительственные нотки. Даже жесты стали какими-то величавыми и пренебрежительными. Ан захотелось выкинуть его обратно на тот берег, чтобы освежить в его памяти, как он скулил и вздрагивал от малейшего шороха. Ну да чёрт с ним.
— Наш орден пользуется у Госпожи большим уважением, — разглагольствовал чернорясый, вышагивая перед Ан. — Видишь во-он тот замок? — он указал на едва заметный в туманной дымке бастион из зеркального стекла и бетона. — Это её дом.
Ан равнодушно посмотрела на горизонт. Ну, дом-башня посреди невысоких холмов, некогда бывших домами. Почти целый. Или нет, в дымке поднимающихся от земли испарений не видно. Да и какая разница? На Ан внезапно навалилась усталость. Она была зла и голодна. Её не интересовал ничей дом. Тем более этого святоши. У неё есть своя цель, и ей надо идти дальше.
На стоянке автомобилей Ан насчитала семь грузовых машин. Все они были чистыми и аккуратно покрашенными, пусть и разной краской. Шикуют.
Выделенный им автомобиль был небольшим грузовичком с деревянным кузовом для перевозки людей.
— Сколько было людей в твоей группе или как у вас это называется?
— Паломничество, — поправил её Меркий. — Шестнадцать.
— И к чему вы паломничали?.. А, вспомнила, дом Прародителя, — Ан, не снимая респиратора, тихо свистнула. Шедший рядом с ней Кел отстал, потом замер. Ан широким жестом подозвала его и указала на грузовик. Зверь посмотрел на машину и внезапно отвернулся. Ан для вида похлопала по ноге, но зверь развернулся к ним задом и бросился к заросшим деревьям руинам в стороне от блокпоста. Около одного из деревьев он подпрыгнул и согнал с ветки мелкую птицу. Тонкий ствол под весом налетевшей на него железной туши сломался. Кел завалился на бок, кое-как поднялся, потряс мордой и неуклюже запрыгал в чащу.
— Чего это с ним? — удивился Меркий.
— Оленя почуял, — соврала Ан.
— То есть, эта тварь будет тут просто так бегать? — разозлился сопровождавший их офицер. Это был всё тот же мужик, что встретил их на Мосту. Его лица было практически не видно из-под шлема и поднятого то ли шарфа, то ли воротника. Ан невольно улыбнулась. Почти как она. Два безликих встретились на Мосту. Была такая песенка… или на устала и выдумывает?
Ан покачала головой.
— Около замка он нас нагонит. В этом звере душа волка, так что порой с ним… бывает.
— А на людей оно не кинется?
— Нет. Без моего приказа — никогда, — Ан искренне надеялась, что Келу не придёт в голову пожрать раньше времени. — Волки боятся людей.
Офицер нахмурился, но Меркий наклонился к нему и тихо прошептал заверения, что Ан не врёт. Она презрительно скривила губы и забралась в кузов автомобиля. Меркий всё ещё болтал. Он обещал, что им необходимо в дом Госпожи и немедленно, а зверь совсем не хищный. Ан села между приколоченных к кузову лавок и вытянула ноги. Вечно святоша болтает о том, чего не знает.
Наконец, Меркий наговорился и с офицером, и с их водителем, влез в кузов и чинно сел на лавку.
Машина тронулась. Дорога была разбита, хотя особо глубокие ямы явно пытались хотя бы временно засыпать щебнем и мусором. Кое-где валялись остатки бетонных плит и асфальта. С непривычки Ан быстро укачало. Она прижала к животу сумку и прикрыла глаза. Меркий болтал без остановки.
— Вот увидишь, тебя там хорошо примут. Я попрошу Госпожу, чтобы она тебя наградила.
— Не надо никого ни о чём просить, — Ан приоткрыла один глаз. — Если дадут переночевать в тепле, мне хватит.
— Полно, ты же всё-таки спасла мне жизнь! — отмахнулся Меркий, но по его рассеянному взгляду Ан поняла, что он полностью выполнит её просьбу и ничего просить для неё не станет. Здесь, в скорой безопасности и сытости, он быстро забудет и о благодарности за свою жизнь, и о заверениях в вечной дружбе, и о обещаниях отплатить за добро.
Это её более, чем устраивало. Она надела шлем и закрыла глаза. Её страшно укачивало, и Ан предпочла остаток пути до замка продремать.
Госпожа Расколотого Сердца обустроила себе под жильё стеклянный дом-башню чуть в стороне от старого поселения. Ан бывала тут после, и запомнила его чёрным остовом с разбитыми стёклами. Дом уродливо возвышался посреди развалившихся или разобранных на материалы малоэтажных домов-ульев из бетонных панелей и кирпича. Теперь руины были разобраны, мусор вывезен, а на их месте разбито что-то вроде парка. Ан приподнялась в кузове, чтобы разглядеть это странное явление. Так и есть, парк! Между деревьями даже мелькнула серая водяная гладь. Неужели пруды? Порыв ветра донёс до неё запах навоза. Запах был таким будничным и земным, что Ан невольно засмеялась. Удивление такой расточительностью и демонстративным шиком прошло. Ан отвернулась от парка и посмотрела на дом "госпожи". Кем бы она не была, амбиций у неё было немало. Чтобы привести дом-башню в порядок, похоже, собрали все уцелевшие стёкла в Городе. Разные и кое-как прилаженные панели выглядели лоскутным одеялом. Очень красивым лоскутным одеялом высотой этажей в двадцать. Неудивительно, что Меркел так восторгался им. Для нынешнего убогого мирка дом "госпожи" действительно был чудом.