Лев опешил не меньше. Капрал же лихо приподнял подбородок вверх, готовый стоять до конца. Его рука красноречиво легла на пистолет в поясной кобуре:
– Простите, но вам всем придется покинуть территорию поста – проезд закрыт. Приезжайте завтра, а лучше через две недели – как раз закончится магическая буря.
Зак недоуменно обернулся на Мику. Тот сидел, поджав губы и молчал. Опять, зараза, молчал. Только смотрел в упор, словно чего-то ждал. Словно он, Зак, вновь проходил проверку на дружбу.
Лев чуть двинулся на капрала:
– Это даже несмешно! Быстро открыл проезд – я же тебя одной левой приподниму и повешу под крышей. Будешь там болтаться, пока адекватная замена тебе не приедет.
– Угрозы при исполнении? – капрал ткнул указательным пальцем в камеру на своем плече.
– Что ты! – хохотнул лев. – Это всего лишь констатация факта. А связи с Управлением, ты сам сказал, с утра нет! Открывай!
Зак вмешался:
– Я подтверждаю факт угрозы.
Капрал криво улыбнулся побелевшими губами:
– Не думайте, что это вам зачтется – вы нарушаете главное правило для пребывания фейри на территории Сорок Первого округа. Вы скрываете свое фейри-уродство!
Лев довольно заржал:
– Во молодец, капрал! Прешь против фейри! Но висеть все равно будешь!
Смит гневно посмотрел на него:
– А у вас отсутствует разрешение на пребы…
– Не-не-не, - закачал указательным пальцем лев. – Разрешение есть! И я тебе его дал.
– Там подпись неразборчива. Подозреваю – подделка.
Зак тихо выругался и вновь оглянулся на Мику. Тот уже уперся взглядом в растрескавшийся асфальт. Кажется, Зак что-то провалил. Только что. Он посмотрел на капрала… На льва, готового осуществить свою угрозу… На вышедших из машин других оборотней, удивленных заминкой… Вспомнил внезапно гепардов… Львы и гепарды вечно конфликтовали друг с другом до, как правило, гибели последних. Гепардам не выстоять в бою против льва. Но ведь капрал – человек! И это, орки всех задери, Сорок Первый округ! Чего этот капрал так уперся? Зак вновь посмотрел на Мику и до него дошло. Он тихо спросил:
– Друг, да?
Смит вздрогнул от вопроса.
Зак мотнул головой в сторону зоны:
– Там, да?
Этого не могло быть, но… Было же!
Капрал лишь кивнул. Лев переводил недовольный взгляд с Зака на полицейского:
– А мне объяснят?
Зак довольно улыбнулся – эту проверку дружбы он не провалит:
– Неа!
Тут это было сделать легко – одна команда нанам в накопителе байка, и облако наносмога тут же окутало львов, заставляя их спешно возвращаться в свои автомобили, недовольно захлопывая дверцы, и уезжать прочь.
Капрал громко сглотнул, разглядывая пустую стоянку, только пыль и летела прочь:
– Спасибо, ло… Милорд… Но они же вернутся…
– Эти – нет. Они ничего не помнят. И не вспомнят.
– Мне тоже… Сотрете память?
– А надо? – вопросом на вопрос ответил Зак. – Предупреди друга. Эти не вернутся, но могут приехать другие. Недели две в запасе у твоего друга есть. Скажешь, чтобы убирался как можно дальше отсюда. Повлиять на память этих львиных я могу, но ведь есть другие, которые отправили их сюда.
Капрал сник:
– Не уйдет он.
Зак оглянулся на Мику, снова ожившего Мику и вздрогнул – тот веско сказал:
– Через неделю мы вернемся сюда. Надо будет – вновь остановим львов. Никто не имеет права глумиться над телами павших воинов. Никто.
Капрал сжал челюсти и промолчал. Зак не стал его брать под контроль – он уважал право других на свои секреты, если они не несли угрозы другим.
– Так это… Проезд… – сказал Зак уже в спину капралу – тот пошел в пост, чтобы разблокировать Границу. Разблокировка требовала подтверждения из Управления. Звонок по якобы отсутствующей связи и… Капрал Смит открыл проезд.
– Только про шалящую нежить я не шутил. – напомнил он. – И встретите гепардов – не бойтесь, они разумны, хоть и нежить. Страшная шутка хаоса.
Глава 14 Ешь
Полет не принес успокоения. Все равно хотелось гневно орать в небеса. Только клекотать в небеса последнее дело – драконы не умеют говорить. Да и ей нельзя выдавать себя. Жаль, что чувствам не прикажешь. Её плач до сих пор стоял в ушах Сэм… И когда это закончится, она не знала.
Сэм была настолько зла, что упустила контроль над землей. Уже на границе Провала, когда до дома оставалось всего ничего, её настигла плазма, выпущенная откуда-то из развалин торгового центра. Левое пробитое крыло тут же схлопнулось, Сэм хаотично завертело – одно крыло не способно выправить полет. Второй залп плазмы принял на себя висевший на длинной шее рюкзак, спасая жизнь Сэм. Он огненным шаром полетел вниз, отвлекая внимание на себя. Сэм в последний момент смогла превратить падение в почти контролируемый спуск, но это ей не помогло. Земля оказалась слишком близко. Сэм врезалась в высокие заросли хватайки – верхние ветви этого дерева были так плотно переплетены, что представляли один сплошной ковер из зелени, под которым прятались ловчие усики и хищные, всегда голодные цветки. Сэм еле сдержала рев боли – ветви хватайки были колючими, хоть и прогнулись под её весом, смягчая падение. Сэм тут же превратилась в вампира, отсекая боль от ран. Ветви хватайки разошлись, усиками подтягивая свою добычу к цветкам. Перед тем, как исчезнуть под зеленым пологом хватайки, Сэм успела разглядеть то, что чуть не убило её – нежить в ультре образца начала войны. И как эта ультра еще функционировала, а, скажите на милость?! Почти десять лет прошло… Лицо парня врезалось в память – блондин с развороченной взрывом челюстью, он где-то умудрился потерять шлем своей ультры. Сэм, утопая в голодной хватайке, пообещала себе, что еще найдет и упокоит эту нежить, чего бы ей это не стоило. Или...? Она сделала глубокий глоток воздуха и перестала дышать – вампирам это необязательно. Чем глубже утягивали её усики хватайки, тем темнее и лиловее становился воздух – странный туман Провала окутывал её и пытался проникнуть вглубь. Только наноботы не учитывали одного – кожа вампиров непроницаема для них.
Сэм собралась с силами и, когда до земли оставалось футов пять, ударила по хватайке огнем. Усики, удерживающие Сэм, тут же свернулись, отпуская опасную добычу. Сэм сгруппировалась в падении, приземляясь с переворотом через спину. Замерла, прислушиваясь. Обычные звуки живого Провала: шорох ветвей обиженной в лучших чувствах хватайки, осторожные передвижения мелких зверей по чахлому подлеску, чье-то дыхание, пересвист сумасшедших птиц – кто же поет в сгущающихся сумерках? Последние лучи солнца уже давно скрылись за прибрежными скалами. Далекий явно механический, слишком мерный, стук чего-то металлического – видимо, ветер качает какие-то обломки. Тут же вспомнилось, что дома она так и не закрепила ставню. И снова полоснула боль – возвращаться домой не обязательно. Там никто не ждет.
Мягко, опираясь на внешнюю сторону стопы, перекатываясь с пятки на мизинец, чтобы идти бесшумно, выбирая участки с травой, гасящей звуки, Сэм осторожно направлялась в сторону торгового центра. Остановить нежить в ультре можно и сейчас. Даже нужно, чтобы в следующий раз не попасться так глупо. Если бы не Яблочко… Она бы не попалась так легко. Сэм прогнала ненужные, запрещенные сейчас мысли. Потом. У неё будет время потом… А лучше вообще все забыть.
Под ногами возник асфальт, усыпанный битым стеклом, и Сэм в который раз подумала, что быть вампиром просто замечательно – её босым стопам ничего не угрожало. Может, выбрать эту форму для существования? Какая разница тут, в зоне, человеком она осталась или стала кем-то другим? Может, вообще стать до весны драконом и ни о чем не думать… Клауд же не спешит её спасти, а больше никому она и не нужна. Хватит цепляться за глупые мечты, что её кто-то спасет… Она одна и никому не нужна. Она будет спасаться сама.
Сэм подобралась к железобетонному остову торгового центра, через выбитые окна высматривая путь наверх. И тут откуда-то сверху упала ультра. Просто упала – нежить в ней была уже упокоена. Вновь пропела дура-птица – ей бы уже спать в гнезде, а она распелась тут!