Ну, Никитоса тоже ждут сюрпризы…
***
Он был прекрасен!
Мой Ник! Такой красивый! Такой притягательный!
Он лежал у моих ног, неподвижный, безвольный, ничего не ощущающий, а я стоял над ним, готовясь свершить свою месть!
И вновь у меня было чувство, что я не могу на Никиту насмотреться. Не могу отвести взгляда. Все в нем было завораживающим — ресницы, мочка уха, растрепавшиеся волосы, гипс на щиколотке! Да что перечислять! Даже от мизинца на руке было не оторваться!
Я знал каждую черточку этого лица, каждый миллиметр этого тела! И в то же время Никита выглядел как-то по-другому, незнакомо, слишком юно. Пятьдесят лет я помнил Ника таким, каким он был, когда мы расставались, а ведь ему тогда уже исполнилось двадцать четыре, приближался следующий день рождения. Сейчас я смотрел на Ника более раннего, намного более раннего! Даже не такого, который меня впервые трахнул! Теперешний был еще моложе! Тот беспутный вечер, когда я лишился своей девственности, ведь еще только произойдет, это примечательное событие в будущем!
Впрочем, дело было не только в календаре. В те годы Никита выглядел каким-то более зрелым, что ли. Я тогда, будучи почти на два года моложе, собственно, воспринимал его как взрослого мужчину.
Сейчас Никита казался непривычно юным, хоть разница во времени и была не такой уж большой.
Мой мозг давно адаптировался к моему же телу, и на большинство людей вокруг я смотрел глазами себя сегодняшнего. Молодые мужчины казались мне совсем взрослыми, чуть ли не пожилыми.
Теперь, когда я стоял над неподвижным Ником, во мне что-то щелкнуло, и я вдруг увидел Никиту глазами себя настоящего, семидесятилетнего. Увидел и вздрогнул, столь молоденьким он мне показался. Совсем мальчик! Тоненький, стройненький, хрупкий, юный, невинный…
Не помню, кстати, когда Никита потерял свою девственность. Он, конечно, рассказывал. Какая-то девушка из бассейна. Но когда это случилось? Был ли он все еще девственником сейчас, в пятницу четвертого сентября?
Я смотрел на юную версию своего Никиты и испытывал скорее отцовские чувства. Или чувства дедушки при виде внука. Конечно, восхищался его красотой, но в этом восхищении было больше умиления и удивления, чем упоения.
В следующую секунду мои мозги справились со сбоем, и мир снова изменился, вернулся в привычное русло. Я посмотрел на Никиту как на парня, который старше меня почти на два года. Парня, который выше, массивнее, мускулистее! Красивого невыразимой, вызывающей у меня неодолимое желание красотой! Сексуальное желание, явное, бескомпромиссное, необоримое.
Я помнил, что секунду назад считал Никиту совсем подростком, но, как я ни смотрел на него сейчас, не мог этого увидеть. Он был мужчиной, очень красивым мужчиной, которого я любил и которому невыносимо сильно хотел отдаться.
Ну да, отдашься тут, когда он в отключке!
Для начала я пригнулся и поцеловал его в губы, обалденные, электризующие, погружающие в другой мир губы. Потом еще поцеловал. Потом стал целовать лихорадочно, быстро, жадно, будто мог не успеть. Потом отскочил.
Что-то было не так. В этих поцелуях не было жизни. Не было ни тепла, ни движения. Я целовал Никиту, но там не было Никиты. Будто… Будто мраморную статую целуешь! Статуи, они бывают очень красивые, но целовать их совершенно не интересно.
Ну ладно. Похоже, я слегка переволновался.
Я положил руку Никите между ног. Под тканью спортивок ощущался мягкий, неэрегированный член, столь же прекрасный, как и весь Ник. Этот член оказался даже совершеннее, чем я его помнил.
От этого прикосновения мой собственный пенис сладостно заныл, сжимаясь, дергаясь. У меня сбилось дыхание. Во рту набежала слюна, и пришлось сглотнуть. Получилось шумно.
Однако уже через несколько секунд я вновь испытал то странное чувство. Я продолжал мять член и яички Никиты в ладони, но все происходящее мне теперь казалось совершенно неестественным. Ник был без сознания. Ник никак на мои прикосновения не реагировал.
Не то.
Ладно. Я перевернул парня и провел рукой по его заднице. Какая упругая! А форма какая! Само совершенство! Маленькая выпуклая задница совершенной формы! Ничего красивее Никитиных ягодиц в целом свете не было и нет! Сколько мужских задов я перещупал за пятьдесят с чем-то лет! Сколько перещупал за восемьсот шестнадцать дней сурка! Был ли хоть какой-то красивее? Собственно, был ли хоть один мужчина красивее, чем мой Никитос?