Из того, что сказал об этом профессор Стрелт Винер, получалось буквально следующее: — тэ-вакцина дока Стрелли была способна сделать прекрасным пилотом-техноэмпи каждого третьего обитателя галактики и уже через три дня после инъекции он мог иметь тэ-коэффициент равный в среднем ноль шестидесяти двум. У рианонцев, по его словам, он может доходить даже до ноль семидесяти девяти, у стиланцев и других хомо от ноль шестидесяти четырёх до ноль семидесяти трёх, у гуманоидов, кроме ронн, от ноль пятидесяти двух до ноль пятидесяти восьми и только у ронн, особенно женщин, он доходит до ноль восьмидесяти пяти и при этом почти девяносто процентов этой расы фелиноидов способны стать техноэмпи. У хомо этот процент был несколько ниже, семьдесят пять. Тэ-коэффициент хойниро составлял всего ноль сорок пять, но вся прелесть тэ-вакцины дока Стрелли в том и заключалась, что она была способна повысить и их тэ-коэффициент практически вдвое.
Николай выслушивал объяснения дока Стрелли со скучающим видом и только что не зевал, когда тот рассказывал его друзьям о всех этих чудесах. Прекрасно понимая, что ему самому тэ-вакцина уже ничего не сможет добавить в плане повышения техноэмпатии, Николай даже принялся потихоньку ворчать, а когда Дядюшка Сальве, посадивший его справа от себя цыкнул, чтобы он заткнулся, тихо сказал:
— Командир, если всё уже решилось может быть я смоюсь с «Оффенсио» и погоняю в своё удовольствие эти три месяца?
— Ты считаешь, Никки, что сможешь справиться со своим новым кораблём без тренировок на "Четвертаках"? — Спросил его космос-адмирал.
Николай пожал плечами и ответил:
— Ну, так я же буду появляться на борту «Оффенсио» время от времени, Дядюшка Сальве. К тому же я не думаю, что эти несуразные гробы смогут меня хоть чем-либо удивить. Мне и не такими железяками приходилось управлять.
Тут он нисколько не кривил душой, поскольку принимал самое активное участие в проектировании гладиусов, а их тэу-систему управления и вовсе делали под его техноэмпатические способности и потому далеко не каждый обычный пилот смог бы оторвать гладиус от взлётно-посадочной палубы и вывести его в открытый космос. Тут нужно было быть супертехноэмпатом, а именно такими обычных техноэмпи делала тэ-сыворотка, приготовленная из его собственной крови. Космос-адмирал, выслушав его объяснения, кивнул головой и сказал:
— Ладно, Ник, валяй, отправляйся на базу «Парка». Передай от меня привет Секире и не забудь, пожалуйста, сказать ему, что за ним имеется должок.
Николай вежливо попрощался со своими соседями по столу и покинул кают-компанию. Выйдя в коридор он облегчённо вздохнул. Пока что всё шло строго по его собственному плану, если не считать того, что Храмми разболтал всем о том, что он получает облатион с Республики. В том, что его тесть является правительственным чиновником и к тому же проходит по военному ведомству, никто на «Оффенсио» не ставил ему в вину, как и не косились его друзья на то, что Ник Сильвер по нескольку дней каждый месяц проводил на Стилане, в Астроурбисе. Более того, некоторые друзья даже побывали у него в гостях и считали, что ему просто несказанно повезло.
Хотя вилла и была казённой, более роскошного жилья никто из них не видел. Правда, это был всё же не его собственный дом, а так сказать парадный дворец для приёма гостей, в котором глаза ломило от роскоши. Нине из-за этого он тоже не нравился, зато их дочь вовсю эксплуатировала это роскошное здание, стоящее на участке площадью в пятьдесят с лишним гектаров, называющееся, словно в насмешку, "Стабула венаторис" — "Хижина охотника". Эта юная красавица, учившаяся на втором курсе космической академии, часто устраивала там шумные вечеринки.
В широком, просторном коридоре, все стены которого были увешаны картинами в резных золочёных рамах, среди которых было даже несколько полотен принадлежащих кисти супруга Лиу, его нагнал Суммус. Они вместе телепортировались сначала в ангар, где стоял меч и после того, как Николай забрал контейнер с Тиу, телепортом отправились к главному корабельному транс-телепорту. Неподалёку от него уже прохаживались, как обычно, космолётчики, несущие вахту, и парни из военной полиции, прикрывавшие их. Несколько минут Суммус шел рядом с ним молча, но на подходе к Пятачку спросил таки:
— Ник, как ты считаешь, я смогу стать пилотом?
— Лишь бы ты стал техноэмпи, Сумми, а уж пилотом я тебя и сам сделаю не хуже, чем когда-то это сделала Кес. — С улыбкой ответил Николай и, смущённо опустив голову, пояснил — Сумми, главная причина, по которой я покидаю «Оффенсио» в самый важный для моих друзей момент жизни это то, что у меня глаз, словно колун. Понимаешь, старина, я запросто могу это дело сглазить даже совершенно того не желая. В "Парке Тиу" это хорошо знают и поэтому когда я вхожу в чей-либо ангар не постучав костяшками пальцев по краю люка, все тут же прекращают любую работу и даже подготовку к старту, но я об этом стараюсь никогда не забывать и даже тогда, когда нахожусь на старте, не глазею по сторонам, чтобы кого-нибудь ненароком не сглазить. Да, ты и сам об этом прекрасно всё знаешь, ведь не зря же ты на второй день убрал от моего ангара бедолагу Титуса и приставил ко мне Малышку Оппи. Она мой самый счастливый талисман, Сумми, но даже при ней я не хочу находиться на борту «Оффенсио» в тот момент, когда док Стрелли будет накачивать тебя своей волшебной тэ-вакциной.
Командор эс-Вадес, который был жутким перестраховщиком, верящим в любые приметы, при этих словах трижды дунул в кулак и для верности даже постучал костяшками пальцев по деревянной раме ближайшей картины, после чего с видимым облегчением сказал:
— Ну, тогда храни нас духи космоса, Никки.
Уже возле линзы Николай сказал, хихикая в кулак:
— Сумми, а ведь наша Малышка Оппи вовсе не шутила. Поверь, если она станет техноэмпи, то когда-нибудь точно притащит в кают-компанию кальсоны Секиры или того хуже, старшего братца нашего Дядюшки Сальве. Вот будет смеху.
Командир подразделения ангелов-хранителей, который уже видел себя в пилотской рубке гладиуса, покрутил головой и ответил задумчивым голосом: