Но выпивки не было и на нюх: не заведено подмешивать в крестьянский труд хмельное веселье.
К обеду подъехал Николай Семенович Венков, да не один, привез Тамару Николаевну. Увидев жену председателя, колхозники недоумевали: зачем она-то приехала? А Тамара Николаевна взяла грабли, стала сгребать сено. Нате, мол, смотрите, не забыла крестьянская дочь сельскую работу.
Николай Семенович пообедал со всеми, посмотрев, как идет работа, не вмешиваясь ни во что, походил по острову.
— Надо еще поговорить с лесхозом. Не выкосят его рабочие, пропадет трава-то, а мы бы еще денька три тут проработали и сеном подзапаслись бы.
И заторопился председатель, уплыл на моторке.
Пять дней ушло на переправу сена да на дележ. Душистые ометы выросли у ферм и стожки — почти в каждом дворе. Довольны были колхозники: вовремя, без дождя убрали сено — и хвалили Венкова за хозяйственность.
— Сразу видать, понимает дело, — судили о нем за глаза. А в глаза не выражали благодарности, только сдержанно говорили: — С сеном-то хорошо получилось, Николай Семеныч, очень даже хорошо.
42
Между сенокосом и уборкой промежуток недолог. Механизаторы лишний раз проверяли машины. Наступало самое хлопотливое время: следом за уборкой хлеба надо свозить солому, лущить стерню, сеять озимь, пахать зябь, убирать овощи, заготавливать силос… Сразу и не пересчитать полевых работ. Знали это колхозники и жили напряженным ожиданием страды.
Повеселили пролившиеся дожди.
— Под налив хлебов, — благоговейно говорили люди.
— Да и для плантаций в самый раз.
— Зима поначалу была плохой, может, лето возблагодарит за зимние потери.
После дождей буйно полезли сорные травы на плантациях, на огородах, заглушали помидоры, огурцы, прочую овощь. Метались бригадиры, организуя прополку, окучивание, метались между колхозными плантациями и личными приусадебными огородами женщины и дети. На иных усадьбах и по ночам слышались звуки работы.
Торопились строители, потому что молодые плотники в страдную пору уйдут в поле, а много ли сделают оставшиеся три-четыре старика чуть помоложе Лаврухи. На улежавшийся, схватившийся каменный фундамент бани легли первые венцы бревенчатых стен.
На загляденье всем строили дом армяне. Их было немногим больше десяти человек. Солнце не успевало показаться над землей, а они уже за делом. До позднего вечера работали они тихо, неторопливо, посмотреть со стороны — так лениво, а с каждым днем заметно было сделанное.
— Все делают путем, — отметил с похвалой Лавруха.
Райпотребсоюз привез с плотов избяной сруб, собирал на скорую руку столовую.
Обозначался размер коровника, высокого и широкого, как ангар на аэродроме.
Только бульдозер на постройке больницы ковырялся в земле медленно.
Алексей Венков, выбрав свободное время, любил обходить все стройки, смотреть, как монтируют тяжелые железобетонные детали на коровнике, как кладут кирпичи армяне — все было ему интересно, поучительно.
Тамара Николаевна смотрела на сына с любовью и с тревогой: вырос, возмужал, поздоровел, но что с ним будет дальше? Впереди три года военной службы. Вернется, ему будет двадцать два. Еще пять лет надо класть на вуз… Да, уйдут молодые годы, как вода меж пальцев, просочатся быстро, незаметно. Не приведи бог — вздумает жениться безо времени…
Ради них, ради сына и мужа, приехала в деревню Тамара Николаевна. Взяла очередной отпуск да месяц за свой счет на всякий случай, пока не уволилась. Квартиру оставила на родную сестру Николая Семеновича. Золовка с мужем бездетные, нуждаются в жилье, пусть поблаженствуют. Квартира не профессорская, из двух комнат, но удобная. Была бы совсем хороша, да тесна из-за книг. Николай Семенович, хорошо зарабатывая, деньгу не любил, не имел страсти к накоплению и удерживать рубли не умел. Много тратил на книги, платя за некоторые баснословную цену. Больше пяти тысяч томов выстроились по стенам в комнатах, в коридоре и в прихожей от пола до потолка. Как подумает Тамара Николаевна об окончательном переезде в деревню, так книги начинают приводить ее в самое большое смятение. Но два месяца можно не волноваться, и Тамара Николаевна занялась семьей, потом собиралась поработать в поле, наравне с колхозниками…
Николай Семенович часто отлучался из дому то в Андреевку, то в Лапшовку, объезжал поля: хотелось все увидеть своими глазами. Перемены к лучшему, хотя и не очень разительные, были заметны. Прошлым летом во всех трех селах теперешнего колхоза на редком приусадебном участке не росла пшеница. Сеяли колхозники в надежде собрать мешок зерна. Попало за это от тогдашнего первого секретаря райкома Хлопова.