— Ну, кто тут у нас больная? — ужасно прокартавил хилый мужичок, приблизившись ко мне.
Бегло проведя осмотр, доктор равнодушно заключил, что у меня легкое сотрясение и мне необходимо отлежаться в постели, желательно недельку.
— Эй, Эрнест Эдуардович, мы так не договаривались — обратился мужчина ко врачу. — Двух дней, ей будет не достаточно? Девочка нужна мне к воскресенью.
Твою мать, я даже думать боялась, зачем я нужна этому старому извращенцу.
— Это уже вы как скажете, Тимур Тигранович. Если вам необходимо, чтобы она отдохнула только два дня — так тому и быть, — заискивающе пропищал докторишка. — Вот таблеточки, пусть Варвара ее полечит немного, — картавый вручил домработнице упаковку лекарств и удалился, как только Агаянц ему сообщил, что он может быть свободен.
Строго глянув в мою сторону, мужчина искривился в злорадной улыбке и последовал за врачом, оставляя меня наедине с женщиной, которая первым делом подошла к окну и отдернула штору, пуская в комнату яркий солнечный свет.
— Где я? — зажмурив глаза от дневного освещения, спросила я.
— В доме Тимура Тиграновича, — коротко ответила домработница, распахивая настежь окно, чтобы в помещение проник свежий воздух.
— И что я здесь делаю?
— А мне почем знать? — проворчала женщина, явно не желающая общаться со мной.
— Понимаете, этого мужчину я не знаю. Я нахожусь здесь не по собственной воле, — начала я, но моя собеседница, похоже и слушать меня не хотела. Она принялась проверять спальню на чистоту — проводить ладонью по дубовой мебели, рассматривая чуть ли не под микроскопом наличие пыли. — Сообщите, пожалуйста в полицию. Я была увезена силой из собственной квартиры, понимаете? — продолжила я, умоляющим тоном. — Или, дайте мне телефон, я сама им позвоню!
— Послушай, дорогая, — начала женщина. — Мне проблемы не нужны. Да и тебе я не советую играться с полицией, если жить хочешь, конечно, — предостерегла она.
Боже, я попала в какой-то ад. Бессмысленно было упрашивать упрямую домработницу помочь мне, а самостоятельно я пока толком даже и встать-то не могла.
— Тут, если что, ванная комната, - открыв дверь, возле трюмо с зеркалом, сказала женщина. — Вещи твои я развесила в шкаф, — указав на антикварный, старинный, резной шифоньер, добавила она. — Ко мне можешь обращаться Варвара или Варвара Степановна, это уже как больше нравится.
— Хорошо. Спасибо, — еле слышно произнесла я.
— Отдыхай. Чуть позднее принесу тебе поесть, — сказав это, домработница вышла, закрыв за собой дверь на ключ.
Замечательно. Остается только ждать, в надежде на то, что у старика проблемы с потенцией, и он со мной ничего такого сделать не сможет.
***
Два дня пролетели, словно одно мгновение. Мне, действительно стало лучше, уже не тошнило, а голова не болела. Лишь иногда, при резких движениях, в глазах немного рябило. Воскресенья я ожидала с ужасом. Всю ночь не спала, представляя, как меня будет насиловать этот Агаянц. Да, в моем случае, он именно насиловать меня будет, потому что по доброй воле я не дамся. Никогда. Ни за что.
— Доброе утро, птичка, — в комнату ворвалась Варвара. Похоже, она была в прекрасном расположении духа. Женщина разместила поднос с завтраком на прикроватном столике и, как обычно, отодвинула тяжелые, светонепроницаемые шторы с окон.
За то время, что я была здесь, домработница старательно хотела угодить во всем: приносила есть, читала мне книги, включала классическую музыку, набирала ванну с пеной, даже массаж делала. Вообще, выполняла все мои просьбы, если, конечно, они не касались звонков в прокуратуру или полицию — их она попросту игнорировала.
Варя ясно дала мне понять, что бежать отсюда бессмысленно — кругом охрана. А еще, она абсолютно искренне ответила, что понятия не имеет, зачем меня здесь держат и надолго ли. Сказала лишь, что хозяин приказал ухаживать за мной, как за принцессой.
— Ты же знаешь, что утро не доброе, — ответила я.
— Погода прекрасная! — пропела Варвара.
— Как ты думаешь, меня твой хозяин просто изнасилует или еще и убьет? — сидя на кровати, задала вопрос я.
— Я тебе завтрак принесла, — пропуская мой вопрос мимо ушей, сказала она.
Я повернулась в сторону подноса. Как всегда, на нем была небольшая порция овсянки, фрукты, чашка кофе, два тоста и апельсиновый сок.
— Я не голодна.
— Ну, так нельзя, детонька, — жалостливо проговорила она. — Кушать надо.