Я бы с радостью отказалась от его помощи, но понимала, что из-за своей гордости попросту могу остаться без кистей рук.
— Да, — кивнула я.
Парень залез на кровать и принялся развязывать тугой узел ленты. Увы, сделать это оказалось совсем не просто.
Именинник был выше меня сантиметров на двадцать, спортивного телосложения, с татуировкой в виде иероглифов на левой руке. От него приятно пахло дорогим парфюмом и какой-то пряностью, вроде корицы.
— Ты шлюха? — буднично спросил парень.
От возмущения я громко хмыкнула. Хотя, какая уже разница, все равно моя судьба в этом доме предрешена. Меня трахнет либо он, либо его отец, а может, оба… Спасибо тебе, папочка, удружил!
— Теперь, похоже, да, — колко ответила я.
— Теперь? — озадаченно посмотрел на меня парень, извлекая из кармана джинс небольшой складной ножик и разрезая, наконец, эту чертову ленту.
— Ну, я же твой подарок, и ты можешь делать со мной все, что хочешь, — сказала я, потирая запястья и разминая пальцы.
— А чтобы ты хотела, чтобы я с тобой сделал? — заинтересованно спросил он, слезая с кровати и подавая мне руку, помогая спуститься на пол.
— Отпустил домой.
— Это будет слишком просто.
— А сложностей мне хватает.
— Какая ты интересная, — внимательно изучая мое лицо, сказал парень, откидывая слипшиеся от лака локоны с плеч на спину и проводя по щеке тыльной стороной ладони. — Прими ванну, смой косметику. Пятнадцати минут тебе должно хватить, — добавил он, улыбнувшись.
Я застыла в нерешительности.
Мне было не понятно, чего ждать от этого человека в следующий момент. Я почему-то дико боялась парня, хотя внешне он был привлекательным и даже красивым, но непонятная, жестокая, животная энергетика чувствовалась во всем его теле, движениях, мимике. У него, помимо идеальной внешности еще была какая-то незримая власть над людьми, делавшая его сильнее, увереннее и опасней.
— Иди же, — легко подтолкнув меня к ванной комнате, повторил он.
Я покорно поплелась в ванную, разделась и встав под душ начала смывать с себя все многочасовые труды стилистов. Не знаю, сколько времени прошло, но я специально не спешила заканчивать водные процедуры. Мне не хотелось выходить обратно, возвращаться к нему и… Боже, меня никогда в жизни не принуждали к близости. И я никогда ни с кем не спала без чувств. Даже думать об этом было неприятно. Как только я представляла, что в самое ближайшее время меня ждет секс с новым знакомым к глазам невольно начинали подступать слезы.
Завернувшись в длинное полотенце, накинув сверху еще и махровый халат, я вышла в комнату. К своему удивлению, я не застала парня голым, под одеялом, в ожидании меня. Он просто сидел на кресле возле кровати, одетый и смотрел на часы.
В спальне было как-то очень холодно, я обратила внимание на то, что окна распахнуты, занавески отодвинуты, а снег, идущий на улице, падает на цветы в горшках, стоящие на подоконнике, и на пол.
— Прошло тридцать две минуты, — сказал парень. В его словах было осуждение и какая-то неуловимая угроза одновременно. — Раздевайся, — поднимаясь с кресла, сказал он, подходя ко мне вплотную.
По инерции я вцепилась в ворот халата, пытаясь прикрыться как можно сильнее, хотя понимала, что даже если я не захочу, он возьмет меня силой.
— Раздевайся, — снова повторил он, но уже шепча мне на ухо.
Переступая через себя, я сначала скинула халат, а следом и полотенце. Стоя обнаженной я не понимала дрожу я от холода, от стыда или же от страха. Может, от всего сразу?
— Без косметики и одежды ты намного лучше, — довольно заключил парень, обойдя вокруг меня. — Идеальная, — он легко коснулся пальцем моего соска, который затвердел от мороза, царившего в комнате.
Я опустила голову и закрыла глаза, готовясь к самому худшему, но ничего не произошло. Когда я обернулась, парня уже не было, а на кресле лежала только открытка. Помимо поздравлений, адресованных сыну, на ней было написано: «Кукла Ника. 25 лет»
***
В восемь часов утра следующего дня ко мне в комнату ворвалась Варя и поставив поднос с едой на прикроватный столик, начала меня будить. Учитывая то, что заснуть я смогла только к ближе к рассвету, подняться в такую рань для меня было проблематично.
— Давай, же, птичка, вставай. Умывайся, завтракай. К девяти часам тебя уже ждут в большой гостиной, — волнуясь тараторила она, стараясь быстрее поднять меня.
— Зачем так рано? — обессиленно пробормотала я, едва разлепляя глаза.