Обычно первое сражение не только для Покорителя, но и любого бойца является определяющим на годы вперёд. Форвард, пускай и не хотел, но всё равно те или иные представления по поводу своего имел. И та ситуация, в которой он оказался под исход боя, расходилась с ними всеми, даже наиболее дикими. Потому он не знал, что и думать. Да только и не хотелось вовсе загоняться по этому поводу.
Легкие юноши невольно наполнились. Воздух Нижнего был сухим, горячим и явно содержал в себе что-то едкое. Но даже так он впервые ощутил, как впервые за долгое время вздохнул полной грудью. Было в этом что-то странное. Ненормальное. Нет, скорее, необъяснимое. Ну и пусть. Устал он себе всё объяснять да разжевывать.
Глава 3. Непростая высадка
— Ох, так вы тут уже разобрались? — услышали вдруг незнакомый голос Брэйк и Форвард.
Что принадлежал высокому (высоченному даже) статному блондину с искрящимся золотыми молниями копьем наперевес. Представиться он впоследствии, видимо, не счел необходимым, вместо этого переведя взгляд на уносящиеся прочь частицы еще обозримого Хаоса. Благо наряд на нём чётко выдавал зазнавшегося Покорителя с кругов повыше. Так как кроме обычного черного расстегнутого пиджака с белой рубашкой под ним шею незнакомец укрывал странного вида амулет из двух золотых пластин, с которого свисала еще свора безделушек поменьше. А копье явно было выполнено на заказ, так как форма его была не утилитарной и массовой, напоминая роскошное, ритуальное даже, оружие древности.
— Не так уж и сложно было, чтобы кого-то сверху стоило беспокоить, поспешу заметить, — коварно улыбаясь, стряхивая пепел и смахивая кровь чудища, заявил горделиво Линварт.
— И не могли бы вы представиться? — задал разумный вопрос Лин.
Не осознавая еще, что ответ на подобный всегда ведёт к одному из двух исходов: часовой лекции о личности напротив или напыщенного и недовольного отношения до конца рабочего дня. И лично Брэйк ни одному из них, прочувствовав на собственной шкуре прежде, рад не был.
— Ой, так я тут вовсе не ради одного зверя Хаоса, ха! — однако ответ кудрявого копейщика смутил «старшего». — С Девятого круга такого ради не посылают, что вы! Но если вы не в курсе, то, наверное, и не должны быть. Упс! Ладно, разбирайтесь тут тогда сами!
— … — что-то сказать вслед уходящему Лин-Лин, конечно, хотели.
Да только зарываться на кого-то с самой верхушки Среднего — решение не лучшее. Плечи у мужчины напротив них были широченные. Мускулы выпирали из-под рубашки и брюк. А главное — Хаос спокойно протекал по телу, орудию в руках и безделушке на шее. Имя такого, раз услышишь, и точно не забудешь. Просто новичку еще только предстояло его узнать.
— Ну, ладно, пофиг. Пошли уже доложим компьютерному манъяку, что на сегодня с патрулем покончено и по домам. Тебе же уже выделили квартиру или?..
— Я же местный.
— А! Точно! Ну и отлично, значит, родителей обрадуешь! Или эта не та тема, которую стоит?..
— Просто пойдемте уже…
— Да, пожалуй.
Захлестнувшая округу зима вернулась в сердце Лина. Жар раненой душе отнюдь не противостоял её хладу, но заставлял сходить с ума, разрывая итак истощенное тельце Форварда меж двумя противоположными температурными полюсами. Ноги подкашивались. Дышать становилось всё труднее. Но гордость и… улыбка старшего позволили ему ковылять дальше. Эта боль впервые принесла Покорителю льда своего рода… удовольствие?
***
Ино Кавасаки был самым скучным и среднестатистическим жителем Японии прежде чем… умер? Признаться честно, ничего о себе кроме имени и фамилии он уже не помнил, когда на бесконечном пути в никуда его кто-то окликнул. Когда он оказался у древа и начал выслушивать единственного человека, а не черную безликую фигуру, что он тут повстречал, то частички воспоминаний стали собираться в голове в какую-то картинку. Только усилий, Ино для этого прилагаемых, она, как он быстро выяснил, не стоила. А потому наплевал он на то, кем был.
Так как его тут же заинтересовало, кем он будет. Воспринимать «узника древа» как такого же человека, тоже переродившегося из пустой тени ему было поначалу непросто. Так как слишком уж могущественно и отчасти даже привлекательно он смотрелся на его фоне. Однако стоило Кавасаки обрести свои собственные кожу и плоть, как разговор у них наладился. Но вместе с тем Ино начало прямо-таки тянуть к тому стеклу реальности, за которым скрывался высоченный город. Но он, вопреки тому, что предсказывал «сошедший с пути», решил этой воле сопротивляться.
Ибо, пускай ничего о себе незнакомец и не желал толком рассказывать, предпочитая пересказывать свои наблюдения о мире за хладной гранью, Ино подозревал, что его что-то тревожит. Потом он начал это уже замечать. А после четко это осознал. Вместе с участью «проводника» (да, забавная причуда у него была — осыпать себя загадочными титулами). Пред ним всё это время находился человек — чёрная коробка. К которой так истошно желалось подобрать ключ.