— Не впечатлил… — но демонический голос тут же развеял иллюзии надежды.
— «Кавасаки с самого начала решил наплевать на свою Систему и сгинул бы слабаком еще в самом начале, не окажись в его теле меня. Но даже так, его рост сил был аномальным, а не прямым. Он то терял, то возвращал контроль над способностями поглощенных ядер. Нормальным развитием это не назовёшь. И вот я здесь. Полностью вернул своё сознание и даже „душу поэта“ в это месиво, а не тело…» — у Пустого была масса времени, чтобы спокойным шагом прогуляться до обессилевшего Покорителя и завершить целый монолог у себя в голове.
Ничего вокруг более не напоминало, каким это место было до разразившегося тут боя. Одна большая прожженная рана на лице Восьмого окружала обоих бойцов. Стекла зданий вокруг и даже части стен и креплений были разворочены и разрушены. Осколки и обломки повсюду. Пыль, поднятая в воздух, сформировала вокруг их арены целую стену, прикрывающую обзор тем зевакам, что рискнули бы приблизиться. И даже в такой миниатюрной копии чьего-то Ада сочилась «красота» — истинная тишина. Которой Пустой наслаждался. Сочиняя последнюю строчку той поэмы, что окончит эту схватку.
— Наверное, нелепо видеть в подобной машине Разрушения Творца, а? — спросил Пустой.
Не то у Покорителя, что вряд ли его слышал, истошно прожигая легкие своими тяжёлыми вздохами. Не то у самого мира вокруг. Его смола окончательно поборола Систему и Диктора. До этого он заточил её всю в себе, чтобы пережить удар. Теперь же она сочилась из сочленений его доспеха, заливая округу.
— Быстро ты наболтался, ха… — вдруг донёсся до него слабый голос Покорителя.
А после и оба копья заискрились в его руках.
— Так торопишься умереть?
— Это мы еще посмотрим!
Рука с когтями, уподобившимися клинкам, остановилась на пути к горлу поднявшегося с колен копейщика прежде, чем успела достигнуть цели. Ибо тот сразу свалился и потерял сознание, после таких-то слов и резкого порыва. Пустой бы рассмеялся, но почувствовал холод, охвативший конечность, застывшую посередине удара. Юнец до сих пор, ДО СИХ ПОР, удерживал его. Теперь уже Пустой чувствовал его гадкое присутствие в своей голове подобно тому, как ощущал его самого Ино ранее. Демон мог даже перестроить тело под доспехом так, чтобы и нагим оно сохраняло его истинный облик. Но расставаться с бледными пластинами он в ближайшее время был не намерен.
— «Не стоит рисковать потерять контроль сейчас. Куда важнее прикончить последнего собрата и закончить эту работёнку…»
***
Когда Лайт обнаружил своё тело в абсолютной обволакивающей темноте, то впервые за долгое время смог осознать, что находится во сне. Ибо в последнее время они ему либо не снились, либо времени передохнуть вовсе не было. Покоритель предстал пред глухой чернотой будучи лишь лишенной большинства деталей фигурой, на которую словно бочонок белой краски пролили.
Но особого времени обратить на всю эту странную обстановку внимания у него не было. Ибо, подобно громадным экранам, развешанным на небоскрёбах с Седьмого по Девятый, тьма вокруг него загорелась красками. Перед ним собственный мозг решил проиграть три воспоминания, в виде коротких фильмов.
— Что ж, сдвинуться с места я всё равно не могу. Так что давай уж посмотрим, Лайт Дэй, что ты мне подготовил, ха! — произнес в пустоту Покоритель.
***
И тут же лишился всего своего Хаоса. Он вернулся назад на целые пятнадцать лет. Прямо пред его глазами на телевизоре «важные дяди и тёти» сообщали о ситуации на Нижнем уровне. А он мог лишь смотреть и ужасаться в свои семь лет. Ни детали родного дома той поры в памяти не сохранилось. Зато всплыл стыд за то, что «какой-то парень из соседней школы уже в пятом классе покорил Хаос», а Лайт до сих пор от одной мысли о нём шорохался. Видел его частицы там, где остальные не замечали. Их тонкие золотые змейки заставляли его дрожать и позориться перед сверстниками. Они Хаоса так не боялись. Наверное, и сейчас их не волновало то, что происходило на целых Семь кругов ниже. Дэю было так больно это осознавать.
Он не мог тогда до конца выразить свои чувства словами. И лишь сейчас, глядя через кривую призму на сию картину прошлого с уверенностью мог описать бушующие внутри малого себя эмоции: ему казалось, что он заперт в мире несведущих придурков, тогда как он один осознает, в какой опасности все находятся.
Но думал ли он и сейчас так же? Ответить для себя на этот вопрос он не успел…
***
Вдруг его бросило на целых одиннадцать с половиной лет вперёд. То есть он оказался за три с половиной года до настоящего. Второй круг весь пылал огнями сгоревших машин и опустошенных магазинов. Повсюду витали голограммы с сообщениями о критической ошибке Сети. Взломанные цифровые рекламные билборды были наполнены всякой чепухой или несуразицей. Даже системы обороны трёх небоскрёбов сбоили, выбивая пулемётным огнем или потоками Хаоса собственные основания. И никакой дождь, вечно льющий на этом проклятом круге, не способен был остановить разрастающийся пожар.