После гневной тирады, Вальтер примирился с тем, что всю ночь за ним будет наблюдать неведомое чудовище. По крайней мере оно не кричит так страшно, не размахивает яростно уродливой культей и не может причинить вред ни ему, ни маме, когда напьется. Тогда Вальтер действительно осознал – истинные кошмары не прячутся под половицами.
В воспоминаниях о детстве, Вальтер не сразу заметил робкий стук в дверь. Тот мгновенно змеей сполз с кровати на пол, не издав ни звука. Кольцо было на месте, из-под матраса был извлечен банальный кухонный нож – стащил у невнимательного официанта, подававшего баранину с гриля. Почти ползком, с широко открытым ртом – чтобы лучше контролировать уровень шума, координатор широкими, медленными шагами придвигался к источнику звука. Свет коридора из-под двери делился на три луча двумя тенями – ноги. Легкое позвякивание, быстрое, слегка нервное дыхание – за дверью явно стояла Тельма. Положив нож в ящик подвернувшегося под руку комода, Вальтер распахнул дверь.
Беглый взгляд позволил быстро оценить ситуацию – наряд тот же, что и вечером, тушь смазана, губы дрожат, пришла одна, с локтя свисает прозрачная пляжная сумка с нижним бельем и какой-то одеждой.
-Уже соскучилась? – холодно поинтересовался Вальтер.
-Извини, что так поздно, ты не против, если я зайду?
Вольфсгрифф отстранился, пропуская девушку в номер.
-Что-то случилось?
-Разругалась с теткой. Часа два на меня орала без перерыва, я не могла это больше выдерживать. Прости, что заявилась без приглашения, но ночевать на пляже в арабской стране я бы рисковать не хотела. Ты меня…не приютишь? Это буквально на одну ночь – завтра я с ней попробую договориться.
-А тебя никто не придет искать?
-У нее больная нога, она даже на обед не ходит – заказывает все в номер. Правда, официанты от нее разбегаются, как от огня – ее никто не переносит.
-Неужели твоя родственница настолько неприятна в общении? – по лицу координатора пробежала усмешка – ох уж эти юные мятущиеся сердца. Когда-то и он попытался провернуть подобное – сбежать из дома, проявить свою самостоятельность. Все закончилось в темном амбаре, где отец оставил его подвешенным за руки на два дня, после жестокого избиения – и даже увечность не стала помехой на пути животной ярости, с которой Вольфсгрифф-старший вбивал очередной урок в голову сына.
-Да она настоящая ведьма! – Задыхаясь от злобы, сменившей обиду, рассказывала Тельма, - Эта старая сука целые сутки сидит в номере и пялится в телевизор, даже с кровати не встает, и хочет, чтобы я все время была подле нее. Угрожает лишить наследства, хватается за сердце, отобрала у меня телефон – не хочет, чтобы я переписывалась со своими «странными» друзьями, не хочет, чтобы я вообще выходила из номера. Каждый раз выхожу со скандалом. И, да, чуть что – хватается за сердце и симулирует сердечный приступ, но я уже научилась распознавать, когда она актерствует.
-И правда, какая неприятная тетка. А по чьей линии тетка? Отца, матери? – Просто чтобы поддержать беседу, без интереса спросил Вальтер, демонстративно готовя для себя «постель» на полу.
-Не помню, - Как-то странно задумалась Тельма. Замолчав на несколько секунд, она, так и не справившись с памятью, сказала, - Просто тетка.
-Понятно, - ответил Вольфсгрифф, складывая из покрывала импровизированный матрас, - А родители?
Снова какой-то странный ступор, потом девушка неуверенно протянула что-то про то что родители хотели поехать, но не смогли.
-А что ты делаешь? – недоуменно спросила ночная гостья, когда Вальтер наконец увенчал свое лежбище одной из четырех подушек.
-Спать ложусь, три часа ночи все-таки.
-А почему не в кровать?
-Кровать я благородно уступаю тебе. Я же все-таки джентельмен, - Отвесил Вольфсгрифф шутовской поклон.
-Ну, не знаю, это как-то неловко. А мы разве не можем спать вместе? – С ноткой стеснения и надежды спросила Тельма.
-Даже не знаю. А мы можем? – ответил Вальтер, обвивая свои руки-стволы вокруг тонкой талии девушки.
Поспать этой ночью им так и не удалось – Вальтер и Тельма уснули лишь под утро, когда солнце уже лизало влажные от пота спины, а аниматоры созывали ранних пташек на аквааэробику. Вальтер проснулся раньше и невольно залюбовался Тельмой – худенькая и тонкая, словно веточка, она распласталась на кровати, закинув гладкое бедро ему на живот. Огненно-рыжие волосы блестели в лучах рассвета, рассыпавшись по подушке, красный сосок напоминал пулевое ранение на фоне белой кожи. Губы ее были по-детски приоткрыты во сне, хотя, как выяснилось, были способны на совсем недетские вещи. Впрочем, опыта Тельме не доставало – зажатая и неуверенная, она боялась издать лишний звук или сделать лишнее движение. Но ее покорность и испуг в глазах замещали все – в то время, как Марго с ее распутным взглядом и вереницей бывших половых партнеров достаточно быстро научилась не только принимать странные привычки Вальтера, но и наслаждаться ими – для Тельмы, казалось. Сам секс был в новинку. И это возбуждало.