— Именно поэтому вы подались в столицу? — усмехнулся герцог. — Не самое тихое место для таких, как вы.
Я вспыхнула. Увы, не в прямом смысле, как могли себе позволить огненные ведьмы, но тоже эффектно. Так эффектно, что его светлость вздернул бровь, ожидая то ли тирады, то ли моего побега от неудобной темы. Пришлось брать себя в руки и смиренно внимать. Все же признавать очевидное, пусть и было обидно, но необходимо.
Решение в самом деле оказалось не самым верным. Пусть в столице и было много людей, среди которых и прятаться легче, и которым абсолютно все равно на появление очередного соседа и его дальнейшую судьбу, но… контроля здесь тоже было больше. Ну вот что мешало уехать в тот же Грастин? Или в Висталь?
Да, там самостоятельности никакой, старшие все решают, а ты только сиди, слушай, кивай и делай, как сказано. Зато инквизиции нет. Почти. Но, ходили слухи, в Грастине даже инквизиторы за ведьм были, всячески их оберегая. Не город — мечта! Если амбиций нет, согласен всю жизнь идти на поводу у старших и не мыслишь себя без коллектива. Увы, мне ближе были звери и травы, чем шумное людское общество.
— И именно поэтому вы подались в столицу, — повторил насмешливо герцог.
— Всем свойственно совершать ошибки, — буркнула я. — Вот разберусь с вашим поручением — и уеду. Куплю домик в деревне, заведу…
— …коз?
— Белок, — сердито отмахнулась я. — Приманю ворон, ужиков, травы болотные высажу и…
— Будете всячески притворяться темной ведьмой, — заметил герцог. — Не слишком хорошая идея. Кроудгорд не терпит конкуренции, вас вскоре навестят и объяснят, почему нельзя притворяться темной ею не являясь.
— Тогда… — Я запрокинула голову, хотелось придумать новый план. Но такой, чтобы к нему нельзя было придраться, и спустя пару минут, что его светлость меня не тревожил, разочаровано вздохнула: — Вы же, что бы я ни сказала, найдете к чему прицепиться?
— Приложу все усилия, — герцог чуть склонил голову и заметил: — И раз уж вы отдохнули, мы можем продолжить.
Вырвавшийся у меня вздох был полон разочарования. Впрочем, он был все лишь первым из череды звуков, какими мой организм просил пощады. Госпожа Бонартье, получившая меня в свое полное распоряжение сразу после обеда, принялась шлифовать мою осанку, не давая мне ни секунды покоя. И если спустя три часа мое знание вилок было признанно удовлетворительным, то с искусством дела обстояли хуже. Как и с походкой. И осанкой во время нее.
Ну не могла я плыть по воздуху, как того хотела наставница. Взгляд то и дело срывался вниз, чтобы убедиться: на волочащийся подол я пока не наступаю. Плечи сутулились, привычно делая меня одной из толпы, непримечательной горожанкой, что торопливо бежит по своим никому не интересным делам, не поднимая головы и вовремя отскакивая от таких же торопливых прохожих.
А в купе с тем, что после быстрой экскурсии по галерее, от меня требовалось не только «плыть», не глядя под ноги, с гордо вздернутым подбородком и с увесистым, так и норовившим упасть, томом на голове, но и вспоминать автора картины, ее отличительные черты, что характеризовали направление, к которому полотно принадлежало, и других художников, что творили в такой же манере… Стоит ли говорить, что к вечеру у меня в голове осталась лишь одна мысль: когда же это все закончится?
Правда, была и вторая, но я тщательно ее гнала, чтобы его светлость не унюхал и не записал мне таки государственную измену, ибо моим обреченным на забвение вопросом было: почему этого короля не свергли до того, как ему вообще в голову пришла эта глупая идея отбора?
Подумала и прикусила язык. Открыла глаза, убедившись, что лежу все еще в постели, в гостевой спальне герцогского поместья, и шумно выдохнула. Несмотря на усталость, сон не шел.
Я ворочалась, не зная, куда бежать и за что хвататься. И чем выше поднималась луна, чем ярче она сияла, даря свой бледный свет моей комнате, тем тревожнее мне становилось.
Заснуть я смогла только на рассвете. И, как неотвратимое наказание за мои прегрешения, не прошло и четверти часа, как меня разбудили.
Операция «Отбор» входила в активную фазу.
Единственным дворцом, в котором мне доводилось бывать раньше, были руины недалеко от деревушки Вест-Линг, что стояла в нескольких часах быстрой ходьбы от Висталя. Там, на месте бывшей оранжереи, росли удивительные травы, которые даже не всегда можно было купить у прибывавших в порт торговцев. А уж если не хотелось демонстрировать род своей деятельности — то в порт и вовсе путь был закрыт, а вот в Вест-Линг — нет.