7 грузовиков с 14 никарагуанскими солдатами и 3 офицерами «заскочили» на территорию Гондураса, который объявил «военную тревогу», но позже вернул военные грузовики и солдат. В Гондурасе начались новые военные манёвры «Скорпион» с 125 танками (в том числе и советские Т-54, которые используются в качестве мишеней) совместно с 2300 американскими морскими пехотинцами. Гондурасские самолёты потопили никарагуанский пограничный катер (погиб один человек). В Сальвадоре погиб «Риккардо», сын руководителя компартии Марио Агиньядо и арестованы Нидия Диас и команданте «Наполеон Ромеро» (Кастейано). Сальвадорское военное командование заявило, что Кастейано дезертировал. За три месяца FLNFM потерял 741 человека. На Кубе идёт «чистка» в министерствах, Сантьяго Коррийо и 18 членов ЦК «предупреждены» дисциплинарно.
«Голос Америки»: Горбачёв («Правда») предложил «мораторий» на ракеты в Европе и дал согласие на свою встречу с Рейганом. Тэтчер поддержала Рейгана в отказе ответить на предложение Горбачёва о «замораживании» размещения ракет в Европе до ноября. Англия выслала 3 советских дипломатов. Умер лидер Албании Энвер Ходжа (76 лет). В Испании взорвана бомба в ресторане вблизи американской военной базы (убито 25 человек).
Май. «Fenis»!
1 мая в стране было отмечено церковью и профсоюзами.
Для Сергея этот день начался тоскливо. Все были заняты подготовкой к празднику. Он ушёл гулять, посмотрел выставку захваченного у «контрас» оружия, которая была устроена на площади «19 июля». Сильное впечатление произвели карты боев 1984 и 1985 годов. Он даже не представлял себе, как всё это было близко от Манагуа. Выпил пива в отеле «Интерконтиненталь». Праздничный обед в доме начался в 14.30. Все женщины были в новых платьях. Стол ломился от еды и питья. Объелись быстро, но отдохнуть не удалось. Второй раунд начался часов в 8‑мь и закончился танцами в 3 часа ночи. Сергей напился и чувствовал себя нормально.
Температура в Манагуа достигла 34 градусов (в тени).
Утром Сергей отправился со всеми «за покупками». Купил вещи для Лиды и дочери, но не было ни сигарет, ни молока! После этого перекусил, отдохнул. Затем был с Нелли в «Дипмагазине», купили ей магнитофон «Sony», выпили пива. Вечером отмечали день рождения сына Пасынковых (новых ребят из Ленинграда). Спокойно, без шума. Сергей рано ушёл спать.
Пятница прошла для него, как обычно. На работе закончил отчёт (рабочую часть). Дома вечером посидели сначала с ребятами «в патио». Затем — на крыше в «расширенном составе». Выпили немного (по обычным меркам). Сергей, ради куража, принёс из холла на крышу большое кожаное кресло (подняв его на вытянутых руках) для Людмилы Жарковой. Разошлись поздно.
Ложась спать, Сергей не подозревал, что завтрашний день изменит его жизнь на долгие годы…
Утром встал, попытался стирать и… начался приступ!
Крутился на кровати до 10 часов, пока не приехал Юра Малахов, который ничем помочь не смог. Поздно вечером Сергей вызвал врача посольства. Тот установил приступ панкреатита. Сразу же ночью, Байбаков (новый пресс–атташе) на своей машине отвёз Сергея (обложив пакетами со льдом из морозильной камеры и накрыв целлофановой накидкой) в военный госпиталь Чинандеги. По разбитой (снарядами) дороге они пролетели 80 км. за полчаса (ночью дорога была пустынна). Иначе было нельзя, так как из–за тряски он мог бы просто не доехать. Сергей переменно впадал в бессознательное состояние. В госпитале были в час ночи. Как только ему поставили капельницу, он «вырубился»…
В течение четырёх последующих дней он изредка приходил в себя, находясь постоянно подо льдом (температура воздуха 35–40 градусов). Потом он узнал, что ему в это время вводили наркотики, чтобы уменьшить боли, так как необходимых лекарств в госпитале не было. Он ясно видел, как однажды в палату вошла его мать, и они с ней разговаривали. Он обещал ей, что, если останется жив, обязательно бросит курить. Она ушла успокоенная…