Джордж поперхнулся, зашелся кашлем, поставил стакан и поднялся, чтобы подойти к раковине.
— Сбрендил ты, что ли, старый козел? — заговорил он наконец, но тут на него снова напал кашель. Жилы на шее вздулись, казалось, его вот-вот начнет рвать. Генри смотрел на него, широко раскрыв глаза, сжимая в руке чековую книжку. — Сбрендил ты, что ли, старый козел? — заорал Джордж. — Думаешь, что я женюсь на почти незнакомой девушке за тысячу долларов? Или за десять тысяч? Или за тысячу миллионов? Ты пойми, я ее не люблю. Она даже мне не нравится. Она дрянь. Ты это знаешь? Клянусь богом!
— Джордж, это неправда. Ты сам говорил.
— Что я сам говорил?
— Говорил, что думаешь на ней жениться.
Брови Джорджа опустились, от его иронии не осталось и следа. Он словно испугался.
— Постой-ка, постой, — проговорил он. Он посмотрел на свои руки, увидел, что они пусты, и тут же потянулся к стакану. Проглотив виски, он произнес: — С того дня, как я родился, Генри Сомс, я ни разу не сказал…
— Сказал, — перебил Генри. — В тот вечер, когда ты пьяным явился ко мне в «Привал», ты ей сказал… ей самой, понимаешь, Джордж?
— Господи Иисусе, — сказал Джордж.
— Джордж, ты сказал ей это, — и добавил, вдохновившись, — при свидетелях.
Джордж Лумис закусил губу, уставившись в пространство невидящим взглядом. Внезапно резко поднялся и пошел к шкафчику под раковиной. Бутылка кукурузного виски была уже пуста. Он бросил ее в деревянный ящик у плиты, открыл посудный шкаф слева от раковины — битком набитый старинным фарфором и настоящим хрусталем, — потом закрыл его и перешел к шкафу, стоящему справа. Наконец, возвратился к столу и сел, обхватив голову руками.
Генри сказал:
— Она славная девушка, Джордж. Правда, славная, она будет тебе хорошей женой. За месяц она превратит этот твой дом… — Он спохватился и замолчал, но было уже поздно.
— О господи, да разве я не знаю, — сказал Джордж. Он потряс головой, как человек, старающийся отогнать воспоминание о страшном сне. Потом спросил: — А что еще произошло в тот вечер, Генри?
Генри озадаченно нахмурился.
— Я хотел спросить, что именно я говорил. И потом: я не?.. — Он сделал неопределенный жест рукой.
— Ты сказал, что ею восхищаешься и думаешь о браке.
— Это-то я помню, это да. Но я не?.. — Джордж облизал губы и торопливо проговорил: — Видишь ли, я заметил, что Кэлли в последнее время… ну, то есть, некоторые признаки… словом, ты понимаешь, что я имею в виду.
У Генри скоро-скоро заколотилось сердце, и на миг ему показалось, что он не в силах справиться с искушением. Но он ответил и, отвечая, уже знал, что все провалилось:
— Нет, этого не было. Это другой. — Джордж так шумно перевел дыхание, словно не дышал чуть ли не полчаса.
Генри сказал:
— Ты говоришь неправду, Джордж, она не дрянь. Ты врешь и сам отлично это знаешь.
Джордж рассматривал его с хитрой улыбкой.
— Я дам тебе полторы тысячи, — сказал Генри. — Это мой предел.
— Я не люблю ее, Генри, — сказал Джордж. — И Кэлли меня не любит, насколько мне известно. Я видел по телевизору, как они себя ведут, когда влюбляются.
— Ну, ты можешь привыкнуть и полюбить ее постепенно. Она хорошая, работящая, честная девушка, и к тому же — очень милая и ласковая девушка. Ее прикосновение нежнее, чем… просто не знаю.
Джордж по-прежнему рассматривал Генри, и выражение его лица становилось все хитрее и хитрее.
— А почему бы тебе самому на ней не жениться, Генри?
— Послушай: человек, который не может привыкнуть и постепенно полюбить Кэлли Уэлс, не сумеет вообще никого полюбить. Так ты что же, признаешь, что вообще не способен полюбить женщину? Признаешь, что хочешь сдохнуть в одиночестве в этом богом забытом музее, где твой труп обнаружат два года спустя?
Джордж сказал:
— А что ж ты сам-то, Генри?
Генри стиснул кулаки.
— Я ее старше на двадцать пять лет, вот что. К тому же безобразный и жирный.
— Но ты ее любишь, — Джордж ухмылялся, как кот.
— Какая там любовь! Я через год помру. Так сказал док Кейзи.
— Но ты ее любишь, — повторил Джордж, внезапно став очень серьезным.
Генри вдруг понял: это правда.
— Может быть, — сказал он. Он выпил. В следующую секунду к нему вдруг подступила дурнота, ударило в голову; произошло, как видно, нечто катастрофическое — возможно, это случилось в желудке, — и Джордж вскочил и бросился к нему.
Когда он проснулся, он лежал в постели Джорджа Лумиса, а док Кейзи стоял у окна. Генри шевельнул рукой, док Кейзи вихрем повернулся и ткнул пальцем в его сторону.