- Не пора ли убирать со стола и ворота закрывать, мам? - тихо спросила Лиана.
- Не пора, Лианнушка, не пора. Ещё подождём. - отозвалась мать.
Лиана оправила сарафан, и села к матери.
Очень любила она свой праздничный сарафан. Шили его с матерью всю долгую зиму. Мягкий, цветной, яркого цвета, с большими резкими цветными узорами. Внизу сарафана нашили цветную полоску, как и полагалось, резко отличающуюся по цвету от сарафана. И самая большая гордость Лианы - самотканый пояс. Такие сарафаны девки надевали на все праздники, в этих же сарафанах девки выходили замуж:
- А сейчас пора, мам?
- Иди, Лианнушка. Я ещё посижу. - улыбнувшийся сказала мать.
Лиана сняла бусы и положила их в свой ларь, подаренный когда-то Дареном.
Вдруг вскрикнула мать. Лиана резко повернулась. Ждана стояла, схватившись за грудь, хватая ртом воздух. Она во все глаза смотрела на дочь. Лиана обомлела:
- Мамочка... Тебе плохо, мамочка!?
- Идут, Лиана, идут! - только и успела прошептать мать.
В дверь постучали.
Для Лианы все происходящее дальше казалось каким-то сном. Голоса раздавались откуда-то издалека, всё было тягуче, как в киселе.
- У нас жених, у вас невеста, нельзя ли их свести вместе, да нам породниться. - заголосил дядька Милан.
Мужики прошли в избу, сели на лавку, которая по обычаю стояла вдоль половиц, вытянули ноги, пытаясь как можно больше захватить половиц ногами, чтобы невеста не ускользнула. Родители что-то отвечали, шутили, приговаривали.
Чтобы сватовство было удачным, сваты должны были коснуться рукой печки. К ней же прислонялась невеста, давая понять, что она согласна на замужество. Дядька Милан встал, подошёл к печке, положил на неё большую, загорелую ладонь. Все посмотрели на Лиану.
С детства знали и учили девки обряд сватовство. Что говорить, что отвечать, что делать. Только сейчас Лиана ни знала и ни видела ничего, весь мир для неё сузился сейчас до одного человека. Он стоял напротив большой, чернявый, именно такими Лиана представляла в детстве богатырей. Да разве могла она даже на секунду мечтать, что увидит его в день сватовства в своём доме. Об этом мечтали все девки на деревне, но не Лиана. Она всегда гнала от себя эти мысли.
Но как же нравился ей Ратибор. Нравился, что молчалив был и серьёзен. Нравился, что редким гостем был на посиделках молодежи. Нравился, что в молельном доме не глазел по сторонам, а всем сердцем отдавался молитвам. Нравился, что слово дал, не отправлять сватов, пока не будет, куда привезти молодую жену. Нравился, что сдержал своё слово, год строил дом, добротный большой дом для будущей семьи и построил. Оказывается, строил для неё. Оказывается, уже год назад хотел видеть именно её в своих жёнах.
Лиана, не отрывая взгляда от Ратибора, медленно подошла к печи и прислонилась к ней спиной.
Мать заплакала, отец и братья обнялись со сватами, и только Лиана и Ратибор продолжали, молча смотреть друг на друга.
По традиции следующий этап сватовства - обряд трёх поклонов. Ратибор и сваты его подошли к Велиславу и Ждане и троекратно поклонились им:
- Даёте ли вы разрешение задать дочери вашей вопрос великий. - спросил отец Ратибора.
- Спрашивайте, коль ответит. - важно сказал отец.
- Лиана, согласна ли ты на брак с сыном моим?
- Согласна. - сказала и улыбнулась.
Ратибор подошёл к Лиане, поклонился, протянул руку. По обычаю девушка должна добровольно вложить свою ладонь в знак доверия будущему мужу. Лиана аккуратно вложила свою ладонь. В большой, мозолистой ладони Ратибора, лианина ручка казалась детской, тоненькие пальчики слегка вздрагивали, парень накрыл их своей ладонью, наклонился и сказал только для Лианы:
- Ты никогда не пожалеешь, что дала согласие.
Она это знала. Она всем сердцем это знала.
А потом начался пропой. Со спиртным это слово, не имело ни какого отношения. Спиртное - грех великий, никогда ни капли его не появлялось в их деревне. Пропой - это сговор уже между родителями жениха и невесты. По закону год должны были помогать молодоженам, вот и решали, кто, чем помочь сможет. Да и назначали день свадьбы.
Для Лианы на этом сватовство было закончено. На пропои невесте делать было нечего. Лиана выскочила из дома, побежала к себе на сеновал. Вечерний воздух приятной прохладой ласкал разгоряченное лицо девушки. Давно ей не было так хорошо, так спокойно и умиротворённо на душе. Лиана была счастлива.
* * *
Лиана медленно уходила под воду. Вода заливала глаза, нос, она проникала в рот и продолжала свой путь дальше, в открытое в немом крике горло Лианы. Легкие горели, адское пекло выжигало все внутри, было нестерпимо больно, жутко. Хотелось прекратить эту пытку, но мозг продолжал бешено работать, в памяти всплывали картинки, горелый дом, синюшный младенчик, большой жёлтый платок, как солнце, отец и много белых цветов, вся земля была белым бела от белых цветов болотного багульника... А потом пришёл Холод. Он замораживал чувства, желания, страхи, теперь Лиане казалось все таким не важным, мелким. Она перестала видеть солнце, её окутывала тьма, тьма и Холод. А потом она увидела что-то зелёное, оно медленно подплывало к ней, Лиана заворожено смотрела, это была ткань, она блистала, как гладь озера и казалось, была покрыта пузырьками воздуха, они переливались, как драгоценные камни. Это было божественно.