Меня чертовски разозлило то, что передача собственности ни разу не всплыла ни в одном из поисковых запросов. Именно по этой причине он все эти годы держал ее мать своей любовницей. Да, она была его любимицей, но на это было больше причин, чем просто красота Софии. София Каталано была его самой давней любовницей.
Береговая линия Амальфи принадлежала самым влиятельным итальянским преступным кланам. Это была редкость, которая случалась, может быть, раз в двести лет, когда что-то появлялось на рынке, и обычно это ухватывалось до того, как знак Продается упал на землю.
Побережье Амальфи было лучшим секретом контрабанды среди мафиозных преступников и пиратов всего мира. Благодаря старому доброму папе у меня был хороший кусок. Семье Бьянки принадлежал еще больший участок, даже самый большой. Семья бабушки Бьянки была одной из немногих, кто передал имущество своей дочери, эмигрировавшей в Штаты, которая по иронии судьбы не хотела иметь ничего общего с преступной деятельностью. Это должно было позволить их семье выбраться из преступного мира, сохранив в целости свою собственность на побережье Амальфи, но дедушка Бьянки все испортил, когда сыграл в азартные игры.
Семья Кингов ничем из этого не владела. Но они очень давно хотели заполучить эту недвижимость. Сегодня вечером участок береговой линии будет продан на гала-концерте тому, кто предложит самую высокую цену. Бенито был единственным претендентом. Я подозревал, что именно поэтому Бенито так жаждал Софии Каталано.
— Нико, что сделано, то сделано, — сказал Кассио в десятый раз.
— Мы должны убить Бенито, — прохрипел я. — Иначе, поскольку эта собственность записана на имя Бьянки, он никогда не сдастся.
— Почему оно пропустило ее мать и попало прямо к Бьянке? — спросил Лука.
Ее мать хотела держать это подальше от Бенито, но никогда не задумывалась об этом. Она рассчитывала, что Бьянка останется одна, так как поменялась с дочерью местами. Ей следовало бы знать, что Бенито не сдерживает своих обещаний.
— Очевидно, это была просьба ее матери. Она позволила ему поверить, что оно было передано ей по завещанию ее матери, но она передала его непосредственно Бьянке. Она не хотела, чтобы Бенито заставлял ее руку. Сделав это, сама того не зная, она вернула Бьянку на рынок. Она рассчитывала, что Бенито будет вести честную игру, но этот ублюдок никогда не играет честно. Он собирался продать ее Владимиру по договоренности с «Красавицы и мафиози», и они согласились разделить имущество.
Но зачем делиться, если теперь, когда он знает, что Бьянка — его дочь, он может все это принять!
— Он действительно такой большой? – спросил Кассио.
— Самый большой. Здесь легко могут разместиться двадцать круизных лайнеров.
Положив сотовый на стол, я сел за стол. Я откинулся на спинку стула, поднял каблуки и закурил сигару. Лука и Кассио уже были на втором приеме. Это было расслабляющее средство, но Бьянка ненавидела его запах, поэтому я избегал сигар. Мне придется принять душ, прежде чем я даже прикоснусь к ней.
— Кто-нибудь из твоих знакомых располагает какой-либо информацией о том, что случилось с ее матерью? — спросил я Кассио.
Он покачал головой. — Она все еще не говорила?
— Нет. Она в плохой форме, — сказал я им. Ее синяки заживали, но что-то в том, как ее глаза смотрели пустыми и мертвыми. Я не был уверен, вернется ли эта женщина когда-нибудь из ада, через который ей пришлось пройти.
— Что-нибудь о нападениях? — спросил Кассио, переключаясь на тему недавних событий.
— У меня есть теория, но нет никаких фактов, подтверждающих ее, — сказал я наконец. В моей голове несколько дней бродила мысль.
— Что? — спросил Кассио.
— Нападения на склады, — начал я. — Они были слишком небрежны и слишком легко привязывались к людям Владимира. Что, если Бенито попытается использовать нас, чтобы убить Владимира, чтобы разорвать соглашение, которое он заключил с ним, когда узнает, что Бьянка — его дочь? Зачем делиться, если он, как и ее отец, может получить все это в свое распоряжение.
Кассио оперся на локти, лежащие на коленях, обдумывая то, что я только что сказал.
— Возможно. Это похоже на то, как он думает, — пробормотал он. — Он жадный ублюдок и, вероятно, хочет всего этого для себя.
— Имеет ли это вообще значение? – спросил Лука. — Ни один из этих двух ублюдков не доберется до моей сестры.
— Мы можем использовать это в своих интересах, — сказал я ему. — Заставьте Владимира восстать против него, сделайте ставку против него на гала-концерте. Тот факт, что его люди не знали ни о том, что Бьянка замужем, ни о дочери Бенито, говорит мне о том, что Бенито манипулирует им, чтобы добиться своего.
Кассио все еще обдумывал все это. — У меня есть контакт среди россиян. Сергей, один из русских грешников. Я попрошу его посмотреть, сможет ли он узнать, как много знает Владимир.
Я выпустил кольцо дыма, и никотин поплыл по моей крови. — Да, давай сделаем это. Быстро.
Мне очень хотелось уничтожить Бенито и всех его союзников.
Глава тридцать шесть
БЬЯНКА
я
начала нервничать. Я не могла определить, что именно движет этим, но не могла избавиться от ощущения, что назревает что-то важное, и охотно прятала голову в песок. Возможно, это была просьба Нико не покидать территорию, чтобы дети оставались в пределах периметра дома. Может быть, дело в том, что я до сих пор не нашла правильного способа рассказать ему об опасностях, окружающих мою мать, дочерей и меня с аранжировкой красавиц. Мы подошли ближе; мы разговаривали, но были некоторые области, в которые мы никогда не вникали.
Его сестра. Бенито Кинг. И наши чувства.
Мы даже поговорили о Джоне, и он согласился ему помочь. Я была уверена, что мне придется напомнить ему, поскольку согласие было дано после того, как я сделала ему минет, но на следующий день пришло сообщение от Джона с благодарностью. Он восстанавливал свою компанию при участии и помощи Нико.
Дни становились все холоднее, поэтому вместо того, чтобы играть на улице, я припарковалась в игровой комнате, которую Нико создал для девочек. Сиденье у подоконника было удобным и достаточно большим, чтобы вместить двоих взрослых. Я вытянула ноги и в сотый раз прочитала одну и ту же страницу, но наконец сдалась.
Выглянув в окно, я увидела только обширное поместье, превратившееся в позолоченную клетку. Я не дралась с Нико, когда он сказал мне оставаться на территории. Ведь мама сказала, что Бенито узнал, что я его дочь. Оставаться здесь, за безопасными стенами, казалось единственным вариантом. Но как долго?
В конце концов девочкам придется пойти в школу. Прямо сейчас не имело значения, пропустили ли они день или месяц посещения детского сада. Но это будет иметь значение, когда придет школа. Они уже начали спрашивать, когда же они вернутся к своим друзьям.
Дверь игровой комнаты открылась, и, к моему удивлению, это была мама. Я быстро встала и подошла к ней.
— Ты в порядке?
— Да, — мои глаза остановились на ней. Голос ее был хриплым, но ошибки не было. Она говорила! Это было ее первое слово мне с того первого дня. — Могу я сесть с тобой?
— Да, конечно.
Я держала ее за руку и вела к своему месту на подоконнике. Ее синяки начали исчезать, и, надеюсь, еще через несколько дней они исчезнут.
Близнецы уже привыкли к тому, что у меня уже есть мама. Первые несколько дней они были в ужасе от ее побитого состояния и того факта, что у меня есть мама. Это было больше всего времени, которое я когда-либо проводила с мамой за все свои двадцать шесть лет. К ее присутствии было легко привыкнуть. Может быть, потому, что когда я была маленькой девочкой, я часто ловила себя на том, что разговариваю с мамой в своей голове. Я представляла ее реакцию и вела полноценный разговор.