– Мне его подарили.
Конечно, то, что он будет искать клевер, почему–то не имело смысла.
– Держу пари, ты был гениальным ребенком, целыми днями занятым на уроках рисования и...
– Сделай ещё раз то, что ты только что сделала со своими волосами.
Я облизываю губы, снова играя со своими волосами. Я потерялась в бездне его глаз, его взгляд придал мне сил, и в какой–то момент моё сердце успокоилось. По моей коже пробежали мурашки, и я изучила черты лица Спектра. От нахмуренных бровей, когда он хотел что–то сделать правильно, до малейшего изгиба уголков губ, до того, как он прищуривал глаза, чтобы уловить каждую деталь.
– Нет. Мой отец порвал мои рисунки, как только увидел, что мне это нравится. Это была пустая трата времени. Я поздно научился, брал уроки у Дюпон–Бриллака.
В предыстории Спектра было нечто большее. То, что меня не должно было интересовать.
Его внимание опустилось на мою шею и волосы, и это было похоже на призрачные поцелуи на моей коже. Мой живот скрутило. Его взгляд переключался между мной и бумагой, в его глазах происходила битва, как будто сотни эмоций захлестывали его. Его штрихи стали намного более яростными и внушительными, как в некоем трансе, и всё ускорилось.
У него был такой взгляд. Затравленный. Как будто он больше не был хозяином своей судьбы, как будто он боролся с чем–то внутри себя, что разрывало его на части под маской безразличия.
И в какой–то момент он отложил карандаш и закрыл альбом для рисования, отгораживаясь от накапливающихся в нём эмоций.
– На сегодня мы закончили. Мы продолжим утром.
– Точно, – завтра днём я должна пойти на бал и быть продана с аукциона, и я не могла быть менее взволнована этим, но, по крайней мере, всё остальное было лучше, чем оставаться здесь, где Спектр крал моё дыхание и мой здравый смысл. – Я ещё немного побуду на пляже.
Он отошёл, сжимая руку, и я позволила себе упасть на песок. Я позволила совей уязвимости ослабнуть, и это больше не повторится.
– Ты ненавидишь его, помни, Аврора.
глава 12
– Ты полностью моя, – мои пальцы порхали над клавиатурой, пока я бормотала эти слова вслух. – Ты на вкус как...
Блок моего зарядного устройства выпал из розетки с жестоким звуком, и мой компьютер выключился, а страница моего документа сменилась черным экраном.
– Нет! – крикнула я. Я попыталась нажать на все клавиши, чтобы снова включить его, но было слишком поздно – невероятно громкий вентилятор смолк, и единственное, что я видела на своём черном экране, было моё потрясенное лицо, хотя я знала, что это произойдет. Ценой, которую мне пришлось заплатить за то, что я неуклюже отключила компьютер хотя бы на секунду, была потеря часа работы над книгой и, что ещё хуже, необходимость столкнуться с гневом моего собственного дракона: Дэдди Кинка.
Вот что я получила за то, что у меня был компьютер старше семи лет.
– Ты груб со мной, ты знаешь это? Я так облажалась! – выругалась я, выходя с балкона спальни в полном поражении. Я подумала, что было бы неплохо писать под звездами и мелодию моря, но это была невыполнимая миссия – хотя у меня был довольно большой удлинитель.
Я вошла в свою спальню в доме Спектра – или, скорее, в огромную витрину бежево–белого цвета – и написала сообщение своему боссу. Быть писателем–призраком было утомительно. Мне нужны были деньги, но теперь, когда они у меня были, ничто не мешало мне бросить эту работу. Ничего, кроме уже подписанных контрактов на рассказы, которые я должна была закончить, потому что я была не из тех, кто бросает всё на полпути, особенно когда недостаток вдохновения улетучивается, как одуванчик на ветру. Я должна быть терпеливой. В чём я была совершенно не сильна.
У меня был запрос на подписку в социальных сетях.
– Она не могла! – моя мать создала аккаунт в инстаграме, где она уже поделилась двадцатью фотографиями своего убежища для пчёл. На каждом из своих селфи она позировала с поднятым большим пальцем. У неё был только один подписчик, моя сестра, которая впервые добавила свою фотографию в социальные сети.
Я лайкнула это, и тогда я обратила внимание на комментарий подростка по имени Райан, который процитировал готическую поэму. Моя бровь приподнялась, как будто я обнажала меч, готовая атаковать своего противника.
Я: «Ты выглядишь великолепно и…Кто этот Райан?»
Луна: «Это парень, с которым я познакомилась у психолога…Он мне нравится. В последнее время мы разговариваем каждый день»
Моё сердце бешено заколотилось в груди. Райан был подростком, темноволосым, с имиджем плохого парня, судя по фотографии его профиля, но его аккаунт был частным.
Я: «Почему он там был? Будь осторожна.»
Луна: «Ну вот, мы снова возвращаемся к сомнительным вопросам. Я так и знала. Вот почему я не хотела рассказывать тебе о нём.»
Я: «Я просто осторожничаю, Луна. Он незнакомец, а ты уже через многое прошла.»
Я была готова взять на себя роль плохой сестры, чтобы защитить её. Мне было всё равно, ненавидит ли она меня; я не позволила бы истории повториться дважды. Меня не было рядом, когда она нуждалась во мне больше всего. Этого больше никогда не повторится.
Луна: «Он прошел через большее, чем я, и жизнь дома для него даже не лучше. Он единственный, кто может понять меня.»
Луна: «Ты не можешь контролировать мою жизнь. Тебя даже здесь нет!»
И вот оно, чувство вины, пробежавшее по моим венам и сковавшее моё сердце в комок. Мой отец бросил мою семью, и я поступила точно так же. Ради своей мечты. Ради денег. Ради лучшего будущего для всех нас. Но всего, что я сделала, было недостаточно. Несмотря ни на что, я не могла победить.
Луна: «Я не хотела быть злой. Просто…Ты не можешь быть моим единственным другом. Ты помнишь, каково это, когда кто–то заставляет тебя улыбаться? Ну, он заставляет улыбаться меня.»
Я поморщилась, представив ту нелепую улыбку, которая появлялась на моём лице, когда я верила, что испытываю настоящую любовь. Я давно по–настоящему не улыбалась. Я много улыбалась с сарказмом, фальшивой вежливостью или когда ты притворяешься, что всё идеально. Но улыбка, которая озаряет твоё лицо счастьем, как будто у тебя есть всё, что тебе нужно, прямо здесь, с собой, она, вероятно, никогда больше не появится.
Я: «Мне жаль. Я счастлива, что у тебя появился друг. Ты расскажешь мне о нём, когда мы встретимся, хорошо?»