– Прекрасно, ты победил. Ты – воплощение зла, манипулируя таким образом, – я посмотрела на свой шкаф, и моё сердце затрепетало. – Это всё равно что притворяться кем–то, кем я не являюсь.
– Разве не в этом смысл писательства? – он облокотился на мой шкаф. – И поверь мне, ты каждый день ведешь себя как персонаж из книжки. Ты определенно такая. А теперь не заставляй меня смотреть, как ты переодеваешься, потому что я это сделаю. Я даже надену на тебя это платье, если понадобится.
– Ты извращенец вдобавок к тому, что ты нарциссический психопат.
– Я уже знаю каждый твой изгиб. У меня хорошая память, – осмелился он подразнить меня своим безмятежным отношением. – К тому же, я принёс тебе небольшой подарок.
Мои глаза удвоились при упоминании о подарке.
– Что это?
Достав из–под пиджака коробочку, он протянул мне её.
– Это стоило не дорого, что даже смешно.
Я поспешно открыла её. Это была корона. Корона, похожая на корону злой королевы, с чёрными камнями и острыми краями. Там была и волшебная палочка – волшебная палочка феи–крестной с более темным оттенком.
– Не могу поверить, что ты это купил, – я не смогла удержаться от смеха. – Мне нравится. Это действительно трогательно.
– Тебе правда нравится?
– Конечно.
– Тогда позволь мне, – он короновал меня. – А теперь я хочу увидеть тебя в одном из твоих платьев. Я сяду на край твоей кровати, раз у тебя нет дивана.
Моё сердце учащенно забилось, но он не оставил мне выбора.
– Хорошо, я сделаю это, но если ты посмеешь смеяться, я пойду на наше свидание в пижаме с единорогом, а на тебе будет платье принцессы.
– Договорились, – он сел на мою кровать и скрестил руки на груди, демонстрируя мускулы. – Не то чтобы я влез в одно из твоих платьев.
Я вздернула подбородок и открыла шкаф. Мне нужно было подходящее платье для благотворительной организации. Я выбрала платье лавандового цвета, которое оставляло мои плечи обнаженными, с длинными рукавами и пышной юбкой. Зайдя в ванную, я надеваю платье и корону, дополнив образ с помощью своей волшебной палочки. Я нанесла более темный оттенок блеска и добавила темно–фиолетовые блестки на глаза.
– Ты справишься с этим, Аврора. Тебя определяет не твоя семья, не твои неудачи и не другие люди. Ты – это ты. Ты не посмешище. Ты… – я посмотрела на своё отражение. – Ты, конечно, странная для двадцатипятилетней женщины, но самое время фее–крестной стать главной героиней. Ты это заслужила. Луна бы гордилась.
Закончив свою ободряющую речь, я сделала фото и отправила его своей сестре.
Я: «Ты можешь поверить, что на мне это надето?? Иду на благотворительное свидание, о котором я тебе рассказывала.»
Луна: «БОЖЕ. Ты такая красивая!! Твоя жизнь – это мечта. Но ты идешь с мужчиной?»
На моих щеках появился румянец.
Луна: «Не смей игнорировать меня! Ты идешь с парой, не так ли?! Мне нужно знать о нём всё!»
Я: «Поговорим позже ;) »
Луна: «Ты плохая…и вот я здесь, застряла с домашним заданием во время летних каникул. Тебе лучше рассказать мне всё, или ты больше не моя сестра!»
Я выключила телефон и вышла из ванной. Я театрально поклонилась перед Аяксом, как будто представлялась королевскому двору, услышав, как за моей спиной скрипнула дверь ванной, прежде чем захлопнуться.
– Что думаешь, мой заклятый враг? – поддразнила я с насмешливой улыбкой. В конце концов, это было не так уж ужасно. Быть замеченной. Дерзкой. Избавляться от границ.
– Я думаю, что ты… – он стал серьезным, на его лице появилось загадочное выражение. – Красивая, – он снова сделал паузу, прочищая горло. – Или, как ты выразилась ранее, естественно и без усилий великолепна.
– Спасибо, – мне удалось выровнять дыхание. – Эти платья много значат для меня. Это как обещание истории, которая могла бы стать моей, мечта, от которой не хочу отказываться. Не на всякие мероприятия можно их надеть. Ну, раньше я надевала их на занятия по искусству, когда была музой.
– Я помню, – сказал он.
– Что? – моё глупое сердце бешено колотилось.
– Ткань твоего платья, она завораживала, – его глаза встретились с моими, но на этот раз он отвел взгляд первым. – Куда бы ты их надевала?
– Я не знаю. В красивые, вдохновляющие места. Например, я всегда мечтала посетить место, которое раньше называл ‘замок на песке’. Я не помню точного названия, но в детстве я притворялась, что это мой замок, а моя сестра притворялась, что она моя самая свирепая воительница. В любом случае...
– Я отведу тебя туда, – невозмутимо произнёс Аякс, и мне показалось, что из комнаты выкачали весь воздух. – Я буду водить тебя по этим местам, пока ты не наденешь все свои платья до последнего.
– Да, точно, – фыркнула я, но когда он не сдвинулся с места, я спросила: – Ты серьезно?
– Почему ты думаешь, что я шучу?
Его комментарий затянул узел в моем сердце, и я возненавидела это ощущение. Фунт надежды. Трещину в моем и без того поврежденном сердце.
– Я…я купила кексы. Надеюсь, они понравятся детям, – очевидно, я не пробовала печь их сама, следуя детскому рецепту с YouTube.
Направляясь к выходу, я почувствовала прикосновение пальцев Аякса к моим.
– Я не лгу, Аврора. Я докажу это.
Мы кое–как добрались до больницы, где нас ждала Вероника из фонда L'espoir. Все оттенки белого вокруг меня вызывали у меня дискомфорт, призрачные муравьи расползались по моей коже. Я не была в больнице после того, что случилось с Луной, и, оказавшись здесь снова, все ощущения вернулись.
Мне удается улыбнуться Веронике, сорокалетней брюнетке с добрым выражением лица, и вручить ей свою коробку кексов для детей.
– Спасибо, что пришли. Они ждут вас в общей комнате, – она поприветствовала нас сияющей улыбкой, в то время как я никогда в жизни не была так напряжена. – Мне нравится твоя одежда. Я ожидала увидеть тебя в образе принцессы.
Я нервно усмехнулась, поглаживая себя по руке от осознания того, что пыталась быть принцессой, но снова потерпела неудачу. Вероника открыла дверь, и на меня нахлынули воспоминания. Я увидела себя бегущей изо всех сил в своём длинном платье по холодному коридору. Я вспомнила диагноз врача. Слёзы матери. Отсутствующего отца, который не отвечал на мои звонки.
Я прижала руку к сердцу, как будто я хотела остановить его при виде группы детей в возрасте от шести до тринадцати лет, сидящих в кругу. Некоторым из них столько же лет, сколько тогда было Луне. Мне показалось, что моё сердце разбилось на тысячи осколков. Некоторые дети не могли дышать самостоятельно, у них были шрамы на коже или они находились в инвалидных колясках. Громкий гул эхом отдавался у меня в ушах. Я не могла с этим справиться, волна боли захлестнула меня. Я сжала руку в кулак и замерла, не в силах пошевелиться или что–либо сделать. Я окаменела.