— Ты же понимаешь, что к Рождеству наши отношения потерпят полный крах, — сказал я, выдав виноватую ухмылку. — Мы просто должны поставить всё на паузу.
Дакота наклонилась ко мне и снова прижалась своими медово-сладкими губами к моим. Она была так взволнована из-за письма, что я сомневался в её способности полностью оценить, что это будет один из наших последних беззаботных поцелуев.
— Что ты собираешься делать, пока меня не будет?
Я сжал губы, глядя поверх приборной доски.
— Играть музыку и работать на ферме. То, что я всегда делал. Этим летом я получил несколько приглашений выступить на окружных ярмарках. Кто знает, может, из этого что-нибудь выйдет.
— Поедем со мной, — сказала она, её глаза блестели и в то же время были полны страха. — Не думаю, что смогу сделать это в одиночку. Без тебя.
— Не говори так, — покачал я головой. — Ты получила полную стипендию, Дакота. Ты всего добьёшься и уберёшься к чёрту из Дарлингтона, как всегда и хотела. А я буду ждать здесь, когда ты вернёшься.
Её семья была не такой уж замечательной, и дети в школе не всегда относились к ней хорошо из-за того, что она жила в трейлере и носила потерявшую свой вид старую одежду, которая половину времени едва была ей впору. Но, чёрт побери, если она не стала самой красивой, умной и доброй девушкой во всём Дарлингтоне. Я знал, что она многого добьётся в жизни, и будь я проклят, если у меня даже возникнет мысль её удержать. Дакота не могла не быть целеустремленной, умной и амбициозной, как Айви не могла не быть чертовски оптимистичной.
Нельзя было допустить, чтобы Дакота когда-нибудь обиделась на меня за то, что я испортил её будущее или попросил отказаться от её надежд и мечтаний, потому что мы слишком испугались расставания на несколько лет.
В тот день я поцеловал её с пылом солдата, отправляющегося на войну, стараясь сохранить в памяти её вкус и запах, и то, как её нежная щека ощущалась под моей ладонью.
Она отстранилась, её глаза остекленели, и она прикусила нижнюю губу, как делала всегда, когда застывала, о чём-то думая.
— Ты в порядке? — Я убрал прядь волос с её лица и заправил за ухо.
— Мне страшно, Бо, — вздохнула она, опустив глаза на обивку сиденья. Захватила пальцами выбившуюся прядь и попыталась её пригладить. — Я не могу представить свою жизнь без тебя. Ты уверен, что не сможешь со мной поехать?
— Детка, всё будет хорошо, — заверил я её. — Я не могу оставить отца без помощи. И тебе не нужно, чтобы я отвлекал тебя от учёбы.
Она подняла на меня глаза, и её губы на долю секунды задрожали.
— Мы же будем говорить по телефону каждый вечер?
— Можешь звонить мне сколько угодно, — засмеялся я. — Но у меня такое чувство, что ты будешь так занята, что через неделю обо мне забудешь.
Она придвинулась ближе, взяла меня под руку и прижалась щекой к моему плечу. Я мог бы поклясться, что почувствовал её дыхание.
— Только не ищи мне замену, — поддразнил я, хотя на самом деле это не было шуткой. Мысль о том, что она будет смотреть на другого мужчину так же, как на меня, скрутила мои внутренности, и только от одной лишь мысли, что другой мужчина прикоснётся к ней так же, как я прикасаюсь к ней, моя кровь закипела с неудержимой яростью. Я прижался губами к её лбу, целуя и клеймя одновременно.
— Не существует человека, который мог бы тебя заменить. Ты же знаешь.
— Мы снова будем вместе, — пообещал я ей. — Когда придёт время.
∙ ГЛАВА 11 ∙
КОКО
— Привет, мам... — я осторожно зашагала по наклонному деревянному настилу и вошла в маленький синий трейлер, который стоял в самом конце стоянки для трейлеров. — Ты дома?
— Привет, Дакота, я здесь. — Раздался голос из глубины трейлера.
Я прошла через гостиную и дальше по короткому коридору мимо маленькой спальни, которую когда-то делила с Эддисон. Дверь в неё была приоткрыта, и я увидела кучу сложенных коробок и груду случайного хлама на наших кроватях и на грязном коричневом ковре, занимая каждый его квадратный сантиметр. Меня прошибла нервная дрожь, и я направилась прямо в мамину комнату.