У нее отвисла челюсть.
— Хм, да, — сказала Изобель, пытаясь не обращать внимания на жар, подбиравшийся к щекам. Ей одновременно хотелось швырнуть телефон в стену и умереть, свернувшись калачиком. Кем он себя возомнил? — Я не говорила, что ты...
— Ну, кое-кто почувствовал неладное.
— Слушай, я поговорила с ним насчет этого, — сказала она, слова вылетали быстро и отрывисто. Она ненавидела говорить так судорожно, особенно когда он кажется таким равнодушным. — Он повел себя как идиот.
— Ну, мне кажется, что это не имеет значения, пока он заставляет тебя извиняться за него.
Теперь он начинал ее бесить.
— Ты же знаешь, что... — но он не дал ей закончить.
— Если ты не бросаешь проект, я буду в городской библиотеке завтра, — сказал он приглушенно.
Она могла слышать шум на другом конце, будто он шел куда-то.
— После часа.
— Но ведь завтра суббота.
— Боже, — прошипел он, — ты издеваешься надо мной.
Изобель собиралась сказать, что она согласна, ничего страшного, она встретится с ним. Но она промолчала, услышав на заднем плане, что его зовет какой-то мужчина.
— Неважно, — огрызнулся он. — Я сделаю все сам.
Послышались длинные гудки. Изобель прикусила изнутри щеку. Она отвела трубку от уха и сжала ее. Ей хотелось кричать. Ей хотелось разбить трубку вдребезги или кинуть ее в мусорку.
— Выключай! — прокричала она брату, влетев в гостиную. — Я иду спать!
— Я тебя не слышу, — бросил он через плечо.
Она побежала по ступенькам, громкий стук ее шагов грозился сломать фото-рамки на стене.
И кто тогда в его вкусе? Невеста долбанного Франкенштейна?
4
Озаглавленный
Следующим утром Изобель первым делом проверила пропущенные звонки на телефоне. Ни одного. Смс? Ни одной. Несомненно, обычно компания собиралась без нее или, еще хуже, они все уходили без единого «Эй, ты где?» или «Почему ты не пришла?» Ни одной. Ни Брэд, ни Марк. Ни единого звонка от девчонок — Никки, Алисы и даже Стиви, главного пацифиста в их команде.
Ненавистники.
Все они.
Она отложила телефон в сторону, решив забыть о проблемах, но после душа и перекуса батончиком мюсли она поддалась желанию позвонить кому-нибудь. Не готовая разговаривать с Брэдом, вместо него она решила набрать Никки. Возле правого уха Изобель зазвучала знакомая попсовая песенка о каком-то игроке, вспотевшем из-за цыпочки, которая стояла у Никки вместо гудков. Изобель облокотилась на спинку кровати, и, подтягиваясь, слушала. Песня все играла и играла.
Изобель перекатилась на живот, уставившись в подушку.
Она вытащила Волшебный шар из-под кровати. Встряхнув его, она посмотрела на круглый экран. Никки ответит на звонок? Сквозь муть на поверхность всплыл маленький треугольник с одним из этих загадочных универсальных сообщений.
Оно гласило: «Спросите позже».
Изобель фыркнула. Она, было, собралась отключиться, но тут песня оборвалась на середине припева, и послышался голос Никки, жизнерадостный и бодрый.
— Иззи!
Изобель выпрямилась, позволив шару укатиться.
— Ты самая настоящая доносчица. Ты знаешь об этом?
— Эй, куда ты пропала вчера вечером? — спросила Никки все тем же непринужденным тоном. — Стиви наконец-то побил рекорд Марка в «Войн Борг Икс».
— Никки, я же просила тебя ничего не рассказывать о том, что произошло вчера. Брэд повел себя как псих, и мы поссорились.
На другом конце послышалось тихое сопение, Изобель ждала, представляя Никки с видом глубокой задумчивости. Без сомнений, во время молчания она тщательно продумывала наиболее убедительный, отшлифованный ответ.
— Нет, — ответила она, наконец, — ты попросила меня не говорить Брэду. И я ничего не рассказала.
— Ага, ты сделала еще лучше и сказала Марку. Почему?
— А почему нет? Что с тобой, в конце концов? Брэд сказал, что он всего лишь поговорил с парнем, и единственный человек, который распсиховался, — ты.
— Никто бы не психовал, если бы ты изначально никому ничего не рассказывала!
— Да забей! — сказала Никки. — Слушай, мы зайдем перекусить китайской едой в Дабл Трабл. Брэд тоже пойдет. Уверена, стоит тебе позвонить ему, и он заедет, чтобы забрать тебя, — приторно сладко проворковала Никки.
— Я не могу.
— Почему?
— Мне надо… Мне надо на прием к дантисту. — Ложь вылетела прежде, чем она успела подумать.