— Но использовал.
— Нет, я просто искал встречи, а ты от меня бегала. И ты тайно встречалась с Богданом, практически на глазах его жены. Ты чуть не переступила черту.
— Теперь это не важно.
— Почему не важно? Ведь сейчас он свободен, и, кажется, единственный, кто не участвовал в этих интригах и заговорах. Как не крути, его со всех сторон обманули — использовали на работе, дома, а напоследок еще и жена попалась легкомысленная, не только изменила, но и забеременела от другого мужчины. — Я усмехнулся, вдруг осознав, что этот придурок, и, правда, сейчас находится в выигрышном положении, — ты можешь ненавидеть меня, но, единственное, чего я тогда хотел — вернуть отцу фирму. Тогда любой план был для меня подходящим. Я был готов на все, пока не встретил тебя. Может ли это быть хоть слабым, но оправданием?
— Тебе не нужно оправдываться. Все в порядке. Ты так много рассказал, что мне нужно время, чтобы переварить информацию.
— Да, понимаю. Ты можешь думать сколько захочешь. А я буду ждать твоего решения. Только прошу, не прогоняй меня. Если бы я мог вернуть время назад, я бы сделал все, чтобы не впутывать в это тебя. Я нашел компромат совсем другим способом. Все, что нужно было — чтобы Марго и Богдан улетели в отпуск. У меня появилась возможность проникнуть в офис и найти документы. Я даже успел отдохнуть с тобой в отеле. Если бы я знал, что все намного проще, я бы даже слушать Ли не стал, а к Марго не подошел и на пушечный выстрел. Ты мне веришь?
— Да, верю.
Я улыбнулся, но чутье подсказывало, что Ника говорит неправду. Она просто хотела меня успокоить и соглашалась со всем, что я скажу. На секунду я вдруг подумал, что нужно было молчать и ничего не рассказывать. Ника слишком честная, и было бы легче, если бы я придумал какую-нибудь фантастическую небылицу, все, что угодно, кроме правды. И она бы поверила. Сейчас, я для нее — изменник, человек, который готов на любое предательство и обман ради достижения своих целей. Но разве это плохо? Разве плохо доказывать сваю правоту? Или лучше сдаться и быть обманутым и обокраденным кем-то похитрее?
Глава 38
Осень. Я сижу в кафе и с грустью наблюдаю, как с деревьев опадают красно-желтые листья. Лето пролетело слишком стремительно, а я даже не заметила, как люди накинули на плечи куртки, а некоторые уже кутаются в шарф и при этом довольно щурятся от ярких солнечных лучей. Радуются прощальному подарку от уходящих летних деньков. Радуюсь и я, не могу оторваться от пронзительно голубого неба без единого облачка.
Принесли мой любимый кофе с горячим шоколадом, и как всегда, поторопившись, я обожгла губы. Через час — собеседование на работу, но я не сильно волнуюсь, после трех неудачных попыток выработался стойкий иммунитет к отказам. Моя главная цель — найти идеальное, подходящее именно для меня место. Чтобы я смогла не только работать, но и следить за Виталиком, ведь я не смогу оставлять его одного на весь день в квартире.
Да, я еще не оставляю надежду забрать его из детского дома, прихожу каждые два дня и радуюсь тому, что он больше не зажимается, не выглядит как затравленный, полуслепой зверек, которого внезапно вытащили из норки. Верю, что к нему хорошо относятся не только воспитатели, но и дети. Ведь не может же быть так, что в мире нет ничего хорошего? И если в жизни происходит что-то плохое, то потом, обязательно, наступает «белая полоса» и к человеку приходит удача. Я искренне в это верю и верила всегда.
В любом случае, я сделаю все возможное, чтобы выполнить последнюю просьбу Кристины Олеговны. Мороз прошел по коже от последних воспоминаний — маму Виталика хоронили очень скромно, из родственников не было никого, кроме бывшего мужа и какой-то неизвестной мне женщины, которая постоянно вытирала сухие глаза платочком. Они изредка поглядывали на меня, и, хоть и не скрывали удивления, но никаких вопросов не задавали.
Бывший муж Кристины Олеговны не вызвал у меня никаких эмоций — обычный мужчина в возрасте, я бы никогда не обратила на него внимания, настолько он был невзрачен и молчалив, передвигался бесшумно, словно тень. Виталика на прощание не взяли — неизвестно, как бы он отреагировал, увидев мать в гробу. Было принято решение не травмировать и без того слабую психику ребенка. Может быть, потом, позже, я попробую ему все объяснить. Ведь все равно, это придется когда-нибудь сделать.
Сейчас, спустя несколько дней после похорон, я чувствую себя гораздо увереннее, больше не вздрагиваю от каждого телефонного звонка. Расследование шло полным ходом, и вплоть до самого прощального дня, мне названивал следователь Степан Евгеньевич. Уверена, точно так же он дергал и бывшего мужа Кристины Олеговны. Несколько раз мы пересекались в коридоре возле кабинета следователя, но никогда даже не здоровались, торопливо отводили глаза.